Волей-неволей курсанты стали участвовали в налетах и грабежах, а наша тройка: Сэм, Герб и Рутти стали лидерами одной из многих уличных банд подростков. Гоп-стоп сильно раздражал горожан. Вечером из дому без стражи никто не выходил. Разгул банд малолеток и регулярность криминальных происшествий обозлила обывателей. После того, как в тавернах в стражников стали швырять объедками пищи, стража стала еще более строго бороться с зарвавшимися курсантами. Начальство школы потирало руки: курсанты получали те навыки, которые им были нужны в практической деятельности. И получали их в условиях, максимально приближенных к боевым.
— Рутти, зачем орать, я уже полстражи тут, — Сэм вышел из тени, в которой удачно скрывался. — Я тут как раз думал, а ты меня отвлек от мысли…
Сэм выглядел хмурым и грозным. Увидев рассерженную физиономию товарища, Рутти упал на колени и, воздев руки к небу, возопил:
— Прости меня, о Сэмми Вутович, Великий и ужасный, прости верного и недостойного раба своего за глупую и непозволительно оскорбительную оплошность… Я могу продолжать? — тихим и спокойным голосом спросил Рутти Герба. Тот одобрительно кивнул головой.
— Помилуй меня, многогрешного, не зарывай живьем в холодную и серую пыль этого кладбища… — начал биться головой о кладбищенские плиты провинившийся…
— Прощен! — важным голосом процедил Сэм, после чего друзья бросились обниматься.
— Рутти, твои спектакли — это что-то! — Сэм был рад вновь увидеть своих друзей, увидеть целыми и невредимыми. Тем более, после того, как они прошли экзамен по карманному воровству.
— А знаете, господа курсанты, эти объятия на кладбище выглядят несколько предосудительно, вам так не кажется? — Рутти первым разорвал дружеский круг.
— Ах, младой человек страдает комплексами нетронутой невинности? — Сэм насмешливо посмотрел на товарища, но Рутти и не собирался сердиться. Рутти был немного не терпеливым, не слишком любил засады, из-за того, что много времени надо было ждать и проводить неподвижно. В отличии от Рутти, Герб был парнем немногословным, сдержанным, умеющим выжидать, он всегда говорил простыми фразами, чаще отвечал односложно: да или нет, и почти никогда не говорил по собственной инициативе. Более разговорчивым он становился только в обществе своих товарищей.
— У нас проблема с Толстогубым, — прервал дружеские подначки Герб.
— Я в курсе, спасибо, Герби… Рутти?
— Сегодня все как обычно. Действует по стандартной схеме. О нем говорят, что он похож на сторожевого пса — вцепившись в цель, не отпустит ее ни за какие коврижки.
— Его пора давно отвадить от нашего пирога, не хватает, чтобы разборки вспыхнули по новой, — подвел краткое резюме Сэм. — Возьмем еще Головатого и Правшу. А на шухере будет стоять Минутка.
— Есть информация: Толстогубый находится под крылом стражников. Доказательств нет, но… — Герб покачал головой, подтверждая, что информация получена из надежного источника.
— Тогда… — Сэм на минуту задумался, — нам понадобиться три серых плаща.
— Будет, — кивнул Рутти в ответ на реплику Сэмми.
Винтовая башня. Равенна. Империя Анно.
Человек стоял на парапете башни, самой высокой в Равенне, столице империи Анно. На вершину башни вела винтовая лестница из серого гранита. Поэтому башню назвали Винтовой. Раньше здесь сидели смотрители — каждый из четырех смотрителей имел свое направление обзора. Он должен был заметить сигнальные огни, которые шли из его сектора и быстро передать сигнал сигнальщику — пятому обитателю вершины башни, который единственный из пяти дежурных находился в теплом и непродуваемом помещении. Сигнальщик вызывал курьера и новость немедленно доставлялась правителям Равенны. Когда королевство Равенна стала частью Империи, Винтовая башня утратила свое оборонное значение, но стала одним из самых высоких мест Равенны, с ее парапета открывался прекрасный вид на столицу и столичные окрестности.