— Что скажете, господа офицеры? — капрал приблизился к тройке ребят, на которых обратил внимание с самого начала. Они были из одной военной школы и держались вместе. Но чувствовалось, что кроме того, что они одноклассники их сближают и личные симпатии. Явно получался интересный коллективец.
— Что тащимся мы непозволительно медленно, мэсс Витфорд! — Герб Отарич был самым нетерпеливым из тройки и не скрывал того, что во время переходов любит только стремительное движение. — Мы могли быть давно за пределами провинции, а тащимся, как…
— Ну, Герб, старина, не все могут, как ты, двигаться без остановки. Посмотри, мастаф картограф тот вообще на лошади еле сидит, удивляюсь, как мы его до сих пор не потеряли, — это рассудительный Сэм Вутович чуть остудил пыл своего товарища.
— Мэсс Рутти, могу я вас попросить осмотреть лошадь мастафа картографа? У меня есть подозрение, что наш подопечный лошадке уже давным-давно все бока намулял. Я ему подпругу лично затянул, а приезжаем сюда, смотрю — она опять расхлябана, а сей кадр из седла буквально вываливается. И как он это умудряется. Правда, характер есть — не хнычет, хотя уверен, что вся задница у него в синяках.
— Может, наш дорогой Рутти осмотрит и задницу почтенного картографа? — сострил Сэм.
— Можно, если только не возбудится! — поддержал шутку Герб.
— Это нашему дорогому мэссу Рутти не грозит, — с улыбкой отрезал капрал.
— Конечно, конечно. Идемте, мэсс Витфорд, не обращайте внимание на этих пошляков, — сказал Рутти, поднимая с земли сумку с зельями, с которой никогда не расставался.
— Толковый этот вояка, старина Витфорд, — заметил Сэм, когда Рутти отправился вслед за капралом.
— Ага… только наше назначение — это еще одна проверка или как? Наверное, хотят проверить нашу выдержку… — произнес Сэм. Герб промолчал, потом пожал плечами и пошел к костру.
Герб не мог сидеть и минуты без дела, и теперь старательно чистил оружие, не доверяя это дело ординарцу. Его деятельная натура требовала действия. Даже когда отряд двигался по дороге, молодой офицер не сидел без дела — он самостоятельно отправлялся на разведку, даже если в ней не было необходимости, потом смотрел, что твориться у отряда в тылу. Если попадалась какая скала или высокое дерево, Герб неизменно успевал на него вылезти и осмотреть окрестности, чем совершенно вымотал своего ординарца. Сэм подошел к товарищу, когда от костра ушли их ординарцы.
— Герби, думаю, ты согласишься, у нас тут работа, а не прогулка. Смотри сам: капрал из малиновых мушкетеров, картограф, с которого пылинки сдувают. И эта тройка, ребята не простые, сдается мне, они пороха уж нюхнули. Слишком уж их повадки на повадки капрала похожи.
— Это верно, они даже оружие держат совсем не так, как нас учили.
— Вот-вот… Где дают конвой картографу? Еще на нашей земле. До мятежников еще через две провинции, кроме нашей, переться. Прибавь к этому, что идем не по трактам, а обходными дорогами.
— Получается, это не проверка, это уже работа.
— Ладно, Герб, все равно надо держать ухо востро. Будем шерстить.
— Да, Сэм, ты разобрался с бумагами Старика?
— У него шифр больно мудреный, и он его от бумаги к бумаге меняет. Пока только один документ прочитал.
— А вот и Рутти идет, чего-то машет рукой… а-а-а — это пора к котлу, жрачка подана, господин действительный стар-лейтенант Сэм Вутович!
Получив от приятеля легкий подзатыльник в ответ, Герб встал и быстро пошел к котлу. Один из ординарцев священнодействовал с поварешкой, одаривая господ офицеров свежей стряпней. Каша с кусками дичи и пряными травами пахла изумительно. Мастаф картограф напялил на нос очки (не самые толстые). Как истинный представитель своей профессии, он был близорук и несколько не от мира сего. Говорят, хорошие картографы всегда порядком чокнутые люди. Ел он быстро и жадно, вылавливая мясо кончиками пальцев, проглатывая кашу большими кусками, ужасно куда-то торопясь.
— Мэсс Витфорд, а вы действительно были малиновым мушкетером? — спросил Сэм, когда первый голод был утолен.
— Конечно был, был и остался, — усмехнулся старый вояка. — Знаю я, куда вы, мэсс Сэм, клоните. Да, я был малиновым мушкетером как раз в то самое время.
Капрал устроился поудобнее, достал трубочку с курительным зельем, затянулся. Все, и солдаты, и молодые офицеры, вежливо и сосредоточенно стали слушать ветерана.
— Это было как раз года через полтора после Катастрофы. Сначала была разруха. Власти не было. Магов всюду, где могли, давили, убивали, казнили. Любой вояка с пятеркой наемников-головорезов мог стать королем или бароном, на худой конец. Кому как везло. Конечно, там где люди были поорганизованней, там власть как-то передавалась поспокойнее, без больших кровопролитий. Вот и у нас, в Равенне, кучка князьков да окрестные бароны провозгласили императором старого князя Кая д'Анно де Барси. И провозгласили его только потому, что старик совершенно из ума выжил и думали князья да бюргеры, которые власти вдруг получили неумеренно, что будут сами править за его спиной. Бюргеры заседали в парламенте, а князья верховодили в Коронном Совете.