Советник в ответ склонил голову.
— Итак?
— Сир, все готово.
— Мы можем отправляться?
— Немедленно, сир!
— Отлично. Я готов. Магерум Лаут, а средства? Вы все взяли?
— Все. Лорд-казначей нервничает нервничает и настаивает на том, чтобы ваше величество сопровождала вся королевская рать, сир.
— Узнаю старого паникера. Ладно, идемте… Ах, вот еще что, — как бы забывшись, по дороге до двери из кабинета император остановился и спросил советника. — Как вы считаете, советник Лаут, сведения о том, что в моем ближайшем окружении может быть предатель, имеют под собой основание?
— Несомненно, сир.
Край Ульмских лесов. Провинция Дейр. Империя Анно.
— Теперь куда? — Рутти склонился над картой, которую расстелил Сэм.
— Нам надо идти на перехват. Удобных мест не так много, пожалуй, вот эта точка и эта — тут у дороги никаких ответвлений, для них тоже никаких вариантов — узкая горловина. Потом надо идти на соединение с Гербом и Горитцем. Уверен, что противник направляется к Темной лощине. Она как раз на самой границе со степью, там овражки есть, вода — ручейки протекают. Только там можно конную сотню укрыть без проблем. А главное, надо будет постараться перехватить и второй отряд еще до того, как они до лощины доберутся. И сразу же в Лакратт. Думаю, отсюда пойдем сюда, тут немного неудобно, надо будет немного по бездорожью, а что делать? Выходим к развилке. Тут только одно место, где дороги сходятся. Тут и будем пытаться совершить второй перехват.
— Это все хорошо, только я не пойму… Приказ по страже мы передали. А вот признаков того, что какое-то оцепление выставлено, секреты какие-никакие, прочесывать местность должны были, и что? Как бы и в Лакратте нас неприятный сюрприз не ждал бы. Точнее никто не ждал.
— Не будет, значит не будет. С самого начала рассчитывали только на себя. Значит, справляться будем собственными силами, Рутти. Давай, двигаемся. Сейчас главное — найти место для засады. И очень надо хотя бы одного взять живьем.
— Тогда вперед…
Место для засады выбрали действительно удобное — дорога шла по прямой, видимость была великолепная, а небольшие деревца скиббы обладали такой пышной кроной, и такими разлапистыми ветвями, что устроиться стрелку в них — самое то — полностью скрывали ожидающих. Справа за небольшой посадкой шла та же Ульмская трясина, тут болото почти вплотную подходило к дороге, если смотреть — так сразу за кустами волочара начинались чахлые топи, над которыми клубились островки сероватого тумана. Говорят, эти места в топях самые ядовитые. Достаточно только зайти в эту туманную мглу, и возврата уже не будет. Слева начинались поля. Земля на полях была влажной, тяжелой, дорог там нет, а по размокшим тропам всадники не пойдут — можно легко подскользнуться. «Да, земля тяжелая, следовательно, полевой дорогой они не пойдут, будут идти здесь», — подумал Сэм. Вспорхнула яркая птица с красно-сиреневым оперением и оранжевым хохолком. К ней тут же присоединилась другая и птицы закружились в танце-полете, описывая круги они то стремительно прижимались к земле, то так же стремительно взбирались ввысь, чтобы там, в небесной лазури, в самой высокой точке полета замереть на мгновение — и камнем рухнуть вниз. «Брачные игры горянки. Красиво», — отметил про себя Рутти. Сэм с Рутти на расстоянии тридцати шагов от места засады успели натянуть несколько нитей из волос морского коня на самом низком уровне, в надежде, что хотя бы одна или две лошади упадут, и они смогут взять оглушенного всадника живьем. Рутти лежал, вооруженный карабином, Сэм приготовил пистолеты, из которых стрелял почти без промаха. Лошадей они оставили достаточно далеко, в небольшой лощинке и были уверены, что запах животных не привлечет внимание коней преследуемых. Через пять часов, когда безделье стало невыносимым, Рутти насторожился, стал слушать землю, после чего подал знак Сэму. Они быстро полезли на деревья, Сэм проверил, как замаскировался товарищ, остался удовлетворенным, и мгновенно скрылся в ветвях сам. Еще через четверть часа появились всадники. Они действительно неслись во весь опор — расстояние до спасительной лощины было не таким уж и большим, смысла беречь коней особого не было. Сэм увидел, что пленного картографа с ними нет. Жаль. Тогда задача бы упрощалась до простейшей. Трое. Скачут один за другим. До места засады осталось совсем ничего. Вот тут нити… первый всадник проскочил опасное место, второй тоже и только конь третьего зацепился, стал падать кубарем, всадник тут же выпал из седла, но сгруппироваться не успел. Двое его товарищей тут же дали коням шпоры, вытаскивая на ходу пистолеты. Они выстрелили наугад, дым затянул видимость, теперь не было ясно, жив упавший или нет. Рутти перехватил взгляд Сэма, выстрелил — пуля угодила в правое плечо первому всаднику, который тут же выронил пистоль, одновременно с товарищем выстрелил и Сэм — его пуля угодила точно в грудь второго, который тут же выпал из седла. Раненный всадник продолжал скакать, каким-то чудом удерживаясь в седле, он пытался проскочить место засады, в надежде, что стрелкам надо будет перезаряжать оружие. Лошадь неслась, как ветер, еще немного — и проскочит, непременно проскочит, но с расстояния пяти шагов Сэм выстрелил в лошадь, и всадник кубарем свалился вместе с лошадью на обочину лесной дороги. Рутти подбежал к раненному врагу, тот хрипел, череп всадника оказался расколот от падения — удар головой по камням не прошел павшему даром. Рутти махнул Сэму, мол, конец, А Сэм уже мчался к тому, кто упал первым, зацепившись за нити, единственный, кто мог остаться живым. Подбежав, Сэм становился. Через минуту на месте появился и Рутти, который тут же от души выругался. Упавший всадник сломал правую руку. Но левой он сумел воткнуть кинжал себе в сердце. На этот раз языка взять не удалось.