И именно в тот момент, когда барон произнес про себя эту, ставшую мгновенно знаменитой, фразу: знаменитую фразу: «Если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам». И сделано было хорошо! Как только подумал об этом барон, как на взмыленной лошадке примчал один из разведчиков. У него была перекошена морда, а лошадь вот-вот могла откинуть копыта.
— Карташ, что с тобой?
— Млорд Кальтер! Там вестовой из Магеллона! У него черный вымпел!
— И что?
— Нам надо немедленно повернуть к укреплениям около Тибо. И ждать там.
— Надо, так надо. Не торопись, парень, совсем лошадь загнал ведь…
И барон махнул рукой, давая приказ отряду сменить курс движения. Он теперь был мрачнее тучи. Такая спешка ничем хорошим обернуться не могла. И опытного вояку стали терзать очень плохие предчувствия.
Таверна «Ристалище богов». Магеллон. Вольные баронаты. Спорная территория.
— Бой, еще светлого!
— Барит! Старина! Дуй сюда!!!!
— Дружище Вермехт, как я рад, что ты, наконец, пришел, как там твоя «Каракатица»? Еще корячится по волнам или уже пускает пузыри где-то в проливе?
— Магум Матрикс, прошу вас, присядьте к нашему столику…
— Бой! Еще две кружки светлого и вина для молодого господина!
— Мардга, когда ты проходишь мимо, ну как тебя не ущипнуть! И скажи спасибо, что щипаю я, а не Пино!
Хохот, ругань, то там, то тут возникающие свары, шумная толпа пьяных матросов. Вот возникает драка и в ход идут не только кулаки, но и тяжелые кружки. Тут же из-за барной стойки вылетает хозяин, которому на выручку спешат сыновья. Короткие удары дубинками — достаточные, чтобы привести в чувство любого посетителя. Порядок восстанавливается. Визг служанки. Опять кто-то ущипнул смазливенькую Маргду за попку. Пощечина. Значит, ущипнул слишком решительно. В «Ристалище богов» все как всегда.
Все те же изображения богов, рвущих бороды и волосы друг другу, все те же длинные скамьи возле стен, куда складывали перед закрытием самых пьяных посетителей, которые не могли и шагу ступить за порог веселого дома. А на втором этаже все так же приглушенно мерцают огоньки ночников. Там комнаты для особых увеселений. Матросам, соскучившимся по женскому телу не жалко денег для того, чтобы утихомирить разыгравшуюся от схождения на берег похоть.
Хозяин таверны, Верзила Гармс, давно занимался этим прибыльным делом. Нет, не только таверной, но и домом увеселений. В то время, как он орудовал на первом этаже, второй был полностью в распоряжении его миловидной супруги. Толстушка Поли руководила своими девицами жестко и славилась своей свирепостью. Правда, девицам от нее доставалось большая доля, чем в других заведениях, но за это мадам Поли требовала со своих девиц полного и беспрекословного подчинения.
Верзила Гармс соорудил четырех сыновей, вместе с тремя вышибалами и самим Гармсом они были серьезной силой. Поэтом ничего и никому, кроме как налогов в городскую казну, Гармс не платил. Было пару наездов. Но когда главаря банды на следующий после наезда день находили на помойке, выпотрошенным, как свинья на бойне, причем все внутренности были аккуратно развешаны по окрестностям, Гармса со супругой окончательно оставили в покое.
Рутти и Герб сидели за столиком в самом углу заведения. Нельзя сказать, что это было самое спокойно место, но пить светлый эль им никто не мешал. Пока никто не мешал. От соседнего столика оторвался грузный моряк с наколками на все тело. Он был в грязной одежде, видно, уже успел поваляться не под одним забором, в доску пьян, но еще более-менее твердо держался на ногах. Чуть качающейся походкой заправских морских волков сей типчик подошел к столику товарищей и проскрипел сквозь зубы, в которых была зажата давно погасшая курительная трубка:
— Молодые господа! Хм-хм… (трубка перекочевала в другой угол рта) Мы тут, моряки, знаете ли, соскучились по развлечениям после плавания… А девочек у мадам недобор… Может, составите нам компанию, мы вас обижать не будем.
Произнеся последние слова, моряк выразительно почесался в паху, а моряки за его столиком разразились одобрительным гоготом… Не говоря ни слова, Рутти пнул ногами моряка прямо в коленную чашечку, а Герб опустил на нахальное рыло с красными свиными глазками кружку с пивом. Кружка разлетелась вдребезги, пиво окатила ошеломленного морячка, который даже не расслышал хруст смятой коленной чашечки, а улетел обратно к своему столику, головой сломав ножку стула, с которого на его большую волосатую грудь свалился такой же, гориллоподобный, морячок. Морячок поднялся и начал мутузить упавшего товарища прямо по мордасам. В веселую драку тут же ввязались все моряки за столиком. Герб выразительно посмотрел на Верзилу Гармса и положил на стол серебряную монету. Верзила понимающе кивнул и бросился к морякам, на помощь старшим сыновьям, которые уже вовсю орудовали дубинами, упокаивая драку.