Глава 4. Первая зима
— Беа, смотри!
Она подошла к окну медицинского кабинета и встала рядом с Матео. Он глядел на улицу таким взглядом, словно увидел далекие галактики и небывалые миры, о которых раньше не подозревал.
— Снег… — сорвалось с ее губ слово, которое она, кажется, никогда в жизни не произносила.
— Это вообще возможно? — озадачился Матео.
— Не знаю…
И снег ее пугал.
Зима, наступившая за окном в Перламутр-Бич, стала первой зимой за все время существования города.
— Это вообще нормально, Беа? Снег… в Перламутр-Бич?
— Не думаю, Матео. Ох, не нравится мне это. Сначала шли бесконечные дожди, а теперь снег.
Мелкие пестрые пушинки сыпались на песок и покрывали тротуары и припаркованные автомобили. Белый слой, оседавший на крупных широких листьях пальм, вовсе казался фантастичным.
— Как думаешь, почему это происходит? — спросила Беа у друга.
— А с чего ты решила, что я могу найти этому объяснение?
— Ты же умный, Матео. Все же сообразительнее меня. И всегда таким был. Так что же ты думаешь?
Матео, пораженный ее словами, уставился на нее.
— Эй? Ты чего так смотришь на меня?
— Просто не верится, что это ты сейчас это сказала.
— А чему ты удивляешься? Я всегда считала тебя умным. Самым умным из всей нашей компании. А что не так? Я тебе никогда не говорила об этом? Зачем? Ты и так знаешь, что самый умный. Просто факт. Брось, Матео, почему снег идет?
Его глаза все еще бегали по ее лицу. Беатрис это нисколько не смущало. Сегодня ей не хотелось быть резкой и грубой. Впервые ей понравилось быть мягкой рядом с ним.
— Думаю, это проделки Призраков. Только они могли сотворить такое.
— Сила природы? Откуда она у них?
— Не знаю. Быть может, и сам мир меняется в совершенно иную сторону. Не забывай о том, что Гринштейн умеет открывать порталы. Каждый новый портал — дыра в Мироздании. И сейчас, когда он пришел к власти, порталы могут открываться один за другим. Представь, как сейчас выглядит ткань нашего мира!
— Как рваная тряпка?
— Именно! Мироздание — сплошное решето. Не мудрено, что мировой порядок нарушился. И природа дает понять это. Она первая реагирует на подобные перемены. Она все чувствует. Снег это не хорошо и не плохо. Но для Перламутр-Бич такая погода совсем не характерна. Это означает лишь то, что здешняя природа страдает. Она вышла из равновесия. Она принимает на себя состояния, которые для нее совсем не свойственны. Понимаешь?
— Да, Матео, ты отлично все объяснил. Я без сарказма. Правда. Призраки совсем распоясались. И это все — результат их действий.
А потом за дверью раздался странный скрежет.
— Что это?
Матео резко обернулся лицом к входу.
Беа замерла, не отводя взгляда от двери.
Раздался стук. А затем жуткое царапанье.
— Меч.
Матео взял семиотик, лежащий рядом с ним, и передал клинок Беатрис. Он тоже взял меч в одну руку и револьвер, заряженный жемчужинами, в другую.
— Что будем делать? — спросил Матео.
Раздалось рычание.
— Мы должны защищать это место, как нам велел доктор Скальд. Если там рыбоед, нам нужно прогнать его. Я открою дверь…
Беатрис шагнула вперед, но Матео схватил ее за руку, остановив.
— Даже не думай. Я не могу позволить тебе так рисковать собой. Я открою дверь сам.
— Нет, Матео. Ты будешь стрелять. Я открываю дверь, а ты стреляешь. Понял? Убей мерзавца прежде, чем он пересечет порог. Хорошо?
Он напряженно смотрел ей в глаза. Сама Беатрис уверена в своем плане. И более того — она уверена в Матео. Она верит, что он не подведет.
— Стреляй, Матео. Не дай ему меня схватить.
Нерешительность Матео медленно перетекла в уверенность. Он закивал и каждый новый кивок был тверже.
— Ладно, я застрелю его. Давай, Беа. Открывай дверь и сразу прячься.
— Так и сделаем. Удачи, напарник. Не промахнись.
— И тебе тоже… удачи… Держи меч наготове!
— Обязательно.
Беатрис прошла в прихожую и встала перед дверью, за которой рычало мерзкое существо. Оно стучало и царапало дверь. Беа крепче сжала рукоять семиотика и оглянулась — Матео держал револьвер двумя руками, направляя дуло вперед себя.
— Готов?
Матео кивает.
За дверью раздается шипение. И снова яростный стук.
Рука Беатрис опускается на ручку двери. Она боится сделать глупость — пустить рыбоеда в клинику. Но они не могут держать его за дверью и ждать, пока он ее выломает.
— Открывай, — прозвучал за ее спиной голос Матео.
И Беатрис тянет за ручку двери.
Она отпрыгивает в сторону, и через порог врывается рыбоед — женщина, покрытая морской слизью и тиной. Из шеи торчат жабры. Левая рука — щупальце, а правая — здоровенная клешня краба. Домашний халат на ней разорван. По босым ногам стекает черная слизь. Ее глаза — серые, жидкие, с маленькими черными зрачками-искорками. Намокшие волосы, измазанные влажным песком, спутанными клоками спадают на плечи.