— Пришли. А теперь отрывайтесь от дна и плывите. Не смейте касаться коралла, как мы договаривались. Одно касание породит моментальный импульс в сознание Лорда Сееры, и он узнает, где мы. Готовы? Плывите за мной.
Скальд подпрыгнул. Его ноги оторвались от дна. Он повис. Ему пришлось двигать руками и плыть вперед, чтобы крапивная рубашка не начала снова тащить его на дно. Теперь уже под ногами был не песок, а коралл — часть Академии.
Следуя за Эванджелиной, троица заплыла внутрь.
Они оказались в темном коридоре. Свет давали сами стены. Синий коралл мерцал, переливаясь светом. Он то гас, то снова зажигался, словно праздничные огни.
Пройдя по коридору направо, Эванджелина направилась в сторону большого зала с белыми стенами.
— Это Перекрестки, — объяснила она, — наши лаборатории. Сейчас там никого не должно быть. Я проведу вас наверх безопасным маршрутом.
— Там мы сможем ходить? — спросила Айс.
— Да, в Перекрестках все сделано из пластика, металла и стекла. Там сила связи Академии и Сееры не действует. Давайте поспешим.
Скальд принялся плыть быстрее, избегая касания руками боковых стен коридора. Как только они оказались в Перекрестках, Эванджелина дала знак — они могли опуститься на пол.
Скальд коснулся ногами белого плитчатого пола. Рубашка притянула его ко дну.
Вокруг — белые бесконечные коридоры с металлическими черными дверьми. И много света.
— И как вы ориентируетесь в этих Перекрестках? — спросил Энтони. — Здесь же все на одно лицо!
— Память. Только память. Я помню все двери и все коридоры. Знаю кто, где работает. И только лаборатория Омута остается загадкой. Пошли. Когда поднимемся наверх, снова придется плыть.
Они шли по одинаковым белым коридорам. Вокруг никаких опознавательных знаков. Все металлически двери — близнецы. Их никак нельзя отличить друг от друга.
— За этими дверьми ведутся эксперименты. Там мы создаем опасных хищников.
— В этой Академии можно хоть кому-нибудь доверять? — спросила Айс.
— Профессора Сангинарий Саг и Орсина Орэлла негативно настроены к деятельности декана Мунлеса и Омута. Они понимают, что те выполняют приказы ректора, и все же… они чувствуют, что в лабораториях Омута происходит что-то неправильное. Я точно не знаю, как они относятся к самому Сеере. У них иногда получается договориться с ним о каких-то поблажках в работе. Иногда нет. Когда в дело вмешивается декан, им обычном не везет. Иногда мне даже кажется, что Мунлес манипулирует Лордом Сеерой, хотя в это верится слабо. Просто Милантэ Мунлес очень специфичен. У него… свои методы. И пост, который он занимает, дает ему ряд привилегий, которыми он постоянно пользуется в свое удовольствие.
— Поразительно, как вы похожи на простых людей.
— Если у живого существа есть разум, то и личные стремления у него тоже имеются. И всякое разумное существо идет к своим целям. Получая возможность, шанс, разумное существо использует его для целей. У декана есть преимущества, которые дает ему должность, и он это использует. Понимаете? Глупо было бы не использовать. Вопрос лишь в последствиях твоих действий для других. В мере эффекта повреждения. Как это коснется остальных. Милантэ «другие» не интересуют.
Они прошли еще глубже в бесконечный лабиринт. Скальд с трудом убеждал себя в том, что то, что он видит — бывшая лаборатория компании «Харон». Здесь создали Призраков Перламутра. Здесь их держали, пытали, ставили опыты. Здесь работали родители Энтони, работали Альбедо, Элен и Хоакин Мартинес. Но началось все не здесь, а глубже, ниже. Прямо под ними — Глубины Пепла и Проход, с которого все началось.
— Идите сюда, я вам кое-что покажу. Отсюда начинайте хорошенько запоминать дорогу, это вам пригодится. Считайте повороты, считайте количество дверей. Создавайте ассоциации, но запомните чертов путь. Хорошо?
Эванджелина повернула налево, и перед ними появилась стена с двойными металлическими дверьми и панелью с кнопками.
— Мы в центре Перекрестков, — объявила Эванджелина, — это лифт. Он ведет в Глубины Пепла.
— Выходит, мы… — не успел произнести Энтонию
— Совсем рядом, да. Проход прямо под нами. Ах, как бы я хотела привести сюда семью, спуститься вниз и исчезнуть отсюда.
— И почему же не можешь? Прямо сейчас!
— Лифт — единственное, что Сеера контролирует в Перекрестках. Пока он жив, он связан с лифтом. Даже если мы успеем пройти через Проход раньше, чем нас догонят, нас поймают там. Нам не уйти незамеченными.
Скальд все больше понимал одно — смерть Лорда Сееры дает слишком много преимуществ.