У местного короля было несколько жен, и одна из них являлась королевой. Она носила расшитую изумрудами вуаль из золотых нитей и каждый день каталась по городу в колеснице, запряженной леопардами. Ее придворные сопровождали колесницу и выкрикивали: «Кланяйтесь первой жене короля, королеве города». Естественно, все тут же кланялись, так как слуги хватали самых нерасторопных и отрезали им руки или ноги. Это очень развлекало королеву.
Однажды, когда она в очередной раз проезжала по городу, то заметила, как что-то блеснуло на балконе одного из домов.
— Слуга, сходи туда и принеси мне то, что там блестит, — приказала она.
Посланный слуга поспешил в указанном направлении и вскоре вернулся, ведя за собой упирающуюся испуганную женщину, вдову ювелира — с серебряным ожерельем на шее.
— Ваше Величество, ваша милость заметила, как сверкали эти драгоценности. Но женщина отказывается их отдать. Посмотрите, она кусалась и царапалась, пока я пытался их снять.
— Тогда отруби ей голову, — приказала королева. — Я не потерплю измену в городе моего мужа.
Так и случилось. Ожерелье, отмытое от крови в душистой воде — такую воду всегда носили вслед за колесницей, потому что руки и ноги королевы часто приходилось очищать от кровавых брызг — и вытертое шелковым полотенцем, слуги передали своей повелительнице. У королевы загорелись глаза. Она тут же надела ожерелье.
Вскоре зашло солнце, и королева отправилась на банкет, который каждую ночь устраивал в своем зале король. Ожерелье вызвало всеобщее восхищение, многие посматривали на него с завистью, забыв про яства на тарелках. Сам король меланхолично погладил семь драгоценных камней.
— Что это за ожерелье, моя голубка? Где ты его взяла? Оно красиво смотрится на твоей белой шее, но представь, как изумительно подойдет оно мужчине. Ведь оно тяжеловато для твоей лебединой шейки, и поэтому ты с удовольствием передашь его мне…
— Ничего подобного, — ответила королева.
— Но ты дашь мне его поносить? — настаивал король. — Дай мне его поносить, а я одолжу тебе взамен кусок бирюзы больший, чем моя ладонь.
— Чепуха, я видела кусок бирюзы, о котором ты говоришь, он не больше твоего пальца, — возмутилась королева.
— Ну ладно, тогда я подарю тебе пять сапфиров. А хочешь шкатулку из ценных пород дерева, наполненную жемчугом. Все эти жемчужины добыты в разных морях.
— Нет, мне вполне достаточно того, что у меня есть, — ответила она.
Короля передернуло от этих слов. Он рассердился, но не показал виду. Когда праздник закончился, он тайком пробрался к небольшому холму, расположенному во дворцовом саду. При свете звезд он повернулся последовательно на восток, север, юг, запад и произнес заклинание, которое узнал в детстве от одного мага. Сначала ничего не произошло, но потом тишину разорвал звук, похожий на шум зимнего ветра в небесах. Верхушки деревьев закрыли луну, и широкая тень упала на землю. Король дрожал от страха, но не двигался. Рядом с ним на траву опустилась страшная черная птица размером с трех орлов. У нее был хищный искривленный клюв, длинные, как бронзовые крюки, когти и красные яркие, словно огонь, глаза.
— Говори, только быстрее. С помощью своего нехитрого колдовства ты оторвал меня от пира, который сейчас в самом разгаре высоко в горах, — проговорила ужасная птица.
Король еще больше задрожал, но пролепетал:
— У моей жены, королевы, есть ожерелье, которое она не хочет отдавать мне. А ведь я — ее муж и поэтому имею право на это украшение. Схвати мою непокорную жену и подними ее высоко в небо, заставь отдать ожерелье и принеси его мне.
— А что сделать с женщиной? — спросила птица.
— Меня это не волнует. Мне все равно, что ты сделаешь с ней. Я получу это ожерелье, и меня никто ни в чем не сможет обвинить.
— Ты вызвал меня с помощью колдовства, и я должна тебе повиноваться.
Эта птица не принадлежала к роду демонов. Она была земным чудовищем, одним из немногих, сохранившихся с древнейших времен. Над ней были не властны ни законы земли, ни демоны Нижнего Мира. Она являлась осколком хаоса, принявшим облик птицы, и скиталась повсюду, обиженная и злобная, появляясь там, куда ее позовут люди, если осмелятся; но чаще всего она навещала тех, кто ее не любил и избегал.
Птица раскрыла огромные крылья, напоминавшие громадные веера пальмовых листьев, и взлетела к шафранному окну комнаты, где перед зеркалом сидела королева, поглаживая ожерелье.