Маленький Харальд, надрывая мальчишеский пупок, тонкими ручонками принялся стаскивать издохшего, как ему показалось, вермедведя со своего деда. Не тут-то было - задача оказалась непосильной для ребенка! Сколько Харальд не пыхтел, не плакал и не ругался, туша не сдвигалась ни на йоту. В конце концов обессиленный Харальд сел на землю и ломающимся голосом принялся укорять небеса, крича что-то вроде того, что если Тор, Один и Локи не хотят дать ему необходимую силу, то пускай эти жалкие трусы слезут со своего задрипанного Асгарда и попробуют что-нибудь сделать с ним, Харальдом, который имел их всех, и имеет, и будет иметь в дальнейшем, если несправедливость будет продолжаться.
Имена перечисляемых Харальдом мэтров произвели неожиданное действие на негодного оборотня. Он моментально пробудился, спрыгнул с деда, одним махом перескочил через совсем ошалевшего от такого поворота событий Харальда, и был таков: хвост вермедведя исчез в молодом ельнике, не успел Харальд сказать "ап". Тут, как всегда вовремя, подоспели взрослые воины и застали горько рыдающего Харальда: дед Торд успел-таки отправиться в Вальгаллу. Он задохнулся в густой вонючей шерсти распроклятого человеко-бьёрна...
Но не отпылал еще погребальный костер, как на Белую Селедку свалилось новое потрясение. К утру следующего дня обнаружилось, что похищена девица, и не кто-нибудь, а дочка помощника годи, раскрасавица и предмет многочисленных сватовств; одна из самых желанных невест Белой Селедки. И не надо ходить к прорицательнице, чтобы догадаться, чьих грязных лап было черное это дело: берсерк Хельги, еще будучи человеком, - человеком темных страстишек и сластолюбцем, - неоднократно домогался он к помощнику годи со своими поползновениями, и был отвергнут, и подвергнут остракизму и отказу от дома. Конечно, берсерк-оборотень попомнил былое, воспользовался случаем и, видно, получил свое. Представив себе картину, на этот раз в Селедке взбесились буквально все.
В сей удачный момент как раз и подвернулся Арни со своими разглагольствованиями о верзверях. Разгоряченные старейшины сначала хотели просто обмазать болтунов смолой, вывалять в перьях, поджечь и посмотреть, как они будут красиво гореть. Однако заковыристый бескостный язык Ловкача сослужил друзьям службу и на этот раз.
Арни раздул щеки и хладнокровно заявил (хотя сердце, безусловно, ёкало), что да, это можно, но кто ж тогда будет ловить вредоносного и хитрого вербера, если умные старейшины уморят единственного на настоящий момент в городе мастера по охоте на оборотней, каким он, Арни, и является? Вот эти вот сельские простаки? (После этих слов Арни чуть не убили вторично). Однако его удача пока оставалась с ним, и все кое-как утихло. Друзей развязали и даже согласились выслушать: старейшины порешили, что на безрыбье сойдет и такой угорь, как Арни. Тем более, что кузнец в сознание до сих пор не пришел - ведь поганец-берсерк при покраже табличек здорово рубанул его по загривку, и были серьезные опасения, что кузнец может отбыть вдогонку за дедушкой Тордом...
Таким образом, Ловкачу удалось завладеть вниманием аудитории, и мы видели, как он заливался датским соловьем. Слушания проходили в обширном доме годи, в главном зале для пиров, куда битком набились все самые авторитетные бонды Селедки (менее авторитетные, вытянув жилистые шеи на предельную длину, толпились в сенях, куда передавались по цепочке эль и жаркое).
Арни вещал. По его требованию ему и неразлучному Рагнару подали по две больших серебряных кружки, больше похожих на средних размеров бадьи. При виде богатого стола годи Арни обуяла неслыханная жадность: мало того, что между делом он сожрал половину здоровенного дикого кабана, фаршированного изюмом, черносливом и орехами, но умудрился стянуть из-под носа ничего не видящего от слез помощника годи единственный в городе мех с дорогущим привозным вином из Бургундии, и засунуть его себе под кольчугу. Теперь Ловкач раздувался и лоснился до неприличия, но это его не смущало.
-- Пускай себе, - вполголоса сказал годи помощнику, - если трепач не справится, мы всегда успеем отстричь ему его плешивую башку.
-- Пускай грозится, - вполголоса сказал Арни Рагнару, - когда он соберется это сделать, мы будем уже далеко - грузить золото на корабли.
На том порешили.
После вечера и половины ночи энергичных обсуждений, Арни и компания в лице потомка ярлов Рагнара, с одной стороны, и годи Белой Селедки с помощником и наиболее знатными бондами, с другой стороны, заключили уговор о следующем.
Арни и компания организуют возвращение похищенной девицы обратно в Белую Селедку по возможности невредимой (помощник годи хотел вставить еще и "непоруганной", но Арни подписывать такие руны категорически отказался, заявив, что вот тут его способности заканчиваются, потому что он, конечно, владеет кой-какой магией, но отнюдь не волшебник. Чем вверг помощника в глубочайшее уныние).
Арни и компания также постараются отправить зловредного оборотня и бывшего берсерка Хельги по возможности в Хель. Способы отправления берсерка по указанному адресу остаются на совести Арни и компании.
Белая Селедка, в лице годи, помощника, и прочая, со своей стороны, обязуются обеспечить Арни Ловкача и компанию всем снаряжением, оружием, съестными припасами и согревающими напитками, необходимыми для осуществления вышеуказанного подвига, а также платой за проделанную работу, равной...