Оружейник покивал – понимаю, мол, сей момент, и достал из-под прилавка ладный боевой топор с лезвием, широким, полумесяцем, но не массивным.
– Держи!
Валерий ухватился за прямое топорище, покачал секиру в руке. А ничего так. Вес чувствуется, но руку не оттягивает, мах легкий. И топорище возле обуха пластиной стальной защищено – не перерубишь. Доброе оружие.
– Сколько? – поинтересовался Бородин.
– Два золотых и полста сребреников.
Валера скривился, осматривая секиру словно впервые.
– За один золотой я бы еще взял… – протянул он.
– Два! Со скидкой для рекрутов.
– Бери, – сказал Костя. – У нас хватит.
Покосившись на «раздаваху», Бородин поморщился, но вытащил-таки два динара. Продавец тут же обратил все свое внимание на Плюща.
– А тебе что глянулось?
Куда и как исчезли Валеркины деньги, Костя не заметил – только что были на прилавке, промельк – и нету их. Торгаш-профессионал.
– Костян, – сказал Шимон, – о мече и не думай, он тебе не по чину. Да и не по карману. Даже если втроем сложимся, на хороший меч бабосов не хватит.
Плющ вздохнул.
– Пожалуй… – подумав, он обратился к хозяину лавки: – Копьецо бы мне и доспех. Кожаный лучше, с бляхами.
– Вот подходящий, – засуетился торгаш. – Из турьей кожи, с бронзовыми накладками. И поддоспешник к нему, и шлем.
Костя поморщился, рассмотрев шлем – этакую кожаную тюбетейку с парой железных полос крест-накрест. Но Семен прав: для викингов он самое большее дренг, то бишь салага, а откуда у малька могут быть меч и латы?
Норманны даже обычную кольчугу по наследству передавали, поскольку та великой ценностью считалась. Так что походишь в коже, ничего с тобой не сделается. Тем более что меч у тебя, скорей всего, отберут деды…
А вот Бородин только рад был сэкономить.
С сожалением оторвав взгляд от мечей, самый дешевый из которых стоил больше пятидесяти динаров или дублонов, Плющ указал на копье.
– Хорошее копьецо, – уверил его оружейник. – Ясень для древка лучший наш древознатец искал, и железо доброе. Ежели вражину чиркнешь где надо, порежет, что твой нож.
Костя покрутил в руках копье, примерил баланс и кивнул:
– Беру.
– Золотой с тебя.
Плющ выложил монету, а Валера вздохнул, печалясь о житейской несостоятельности товарища. Можно ж было хоть пятачок выторговать! Деньги-то не лишние.
– Рекомендую, – сказал продавец, выставляя глиняный пузырёк с пробкой. – Действует не хуже зеленки или йода. А тут – болеутоляющее. За пять дирхемов отдам. Или вот – кремень с кресалом. Куда без него? Там, как и тут, электричества нет, а ежели костер не запалишь, то и не обсушишься, и не приготовишь чего поесть, воду, чтобы раны промыть, не нагреешь. Или, там, игла с ниткой, крючок рыболовный с леской пеньковой. Всё разом за двадцатку отдам.
– И куда мы все это положим? – с сомнением сказал Валера.
– А вот! – достал торговец кожаную сумку на длинном ремне. – Дарю!
Костя посмотрел на Бородина, и тот кивнул.
– А что делать? – вздохнул он. – Дезинфекция – вещь нужная.
– Еще какая! – горячо поддержал его лавочник.
– Мне тоже доспех кожаный, – сказал Валера солидно. – Да, и еще одёжу подходящую! Штаны, рубаху, сапоги…
Люциус шепнул что-то торговцу, тот кивнул понятливо и выложил на прилавок кипу тряпья, модного в эпоху викингов.
Расплатившись, рекруты покинули лавку, имея сущую мелочь в кошельках, зато руки их сжимали добротное оружие, да и всякие девайсы очень даже могут пригодиться.
Норэгр[29] – это вам не изнеженная Скандинавия в миру, тут черных или чернявых мигрантов живо в холопов-трэлей обратили бы и работку нашли бы по способностям – навоз выгребать или ямы копать.
И врача на дом не вызовешь, и полицейского не дозовешься. Все сам.
– Нормально! – заценил Щепотнев, оглядев обоих. – Ну что? Разбегаемся? Встретимся у Башни.
– А ты куда? – спросил Плющ.
– Гулять! – ответил Шимон и ухмыльнулся: – Я тут еще ни разу не был! Но сперва предлагаю закусить.
– Я за! – тут же откликнулся Бородин.
– Да и я не против, – пожал плечами Костя.
– Тогда пошли. Я по дороге сюда видел одну вывеску. Что-то типа таверны или салуна. Подкрепимся!
Заведение местного общепита было вполне себе колоритным – низкие своды, как в Грановитой палате, маленькие окошки, пол, засыпанный мелко резаной соломой, тяжелые монастырские столы.
Шиковать не стали, заказали мяса, хлеба и вина. Мясо было горячим и сочным, хлеб – свежим и душистым, вино в кувшине – холодным и в меру крепким.
– Спать хочется… – раззевался Бородин. – Сил нет.