Да и не в этом дело… Просто, когда сам, в одиночку, добиваешься чего-то, то ты и под раздачу попадаешь собственной персоной, и награду ни с кем не делишь. Хотя, если разобраться, причину глубоко искать не надо, она на поверхности – Семен Семенович Щепотнев терпеть не может брать на себя ответственность за кого-то и нести ее.
Кому надо, пускай сам с нею таскается, а ему чужого не надо.
Поглядев на темневшее небо, Шимон направил стопы дальше, надеясь обнаружить нечто вроде отеля или постоялого двора, и неожиданно услыхал:
– Сенька? Ты?!
Обернувшись, Семен увидал добра молодца, какими их любят изображать в русских народных – высокого, широкоплечего, со светлыми кудрями. Иван Васнецов?..
– Ванька?! – признал его Щепотнев.
– Ну! – расхохотался одноклассник и однокурсник.
Семен лишь головой покачал. Тесно междумирье!
Юрфак они кончали вместе, только Ван в адвокаты двинул, мафиков защищать, а он тех бандюков ловил.
Щепотнев усмехнулся:
– И ты тут?
– А то! Жизнь дается лишь однажды, что бы там Бонд ни говаривал. Пра-ально? Когда денег куча, хочется или во власть, или во все тяжкие. И тут вдруг звонят мне, вежливо так объясняют про Интермондиум. Спускаюсь, достаю из почтового ящика пропуск на этом ихнем пергаме, ну и сюда! Что мне, тыщи зелёных жалко? Да-а… А ты куда собрался-то?
– К викингам, Вань.
– И пра-ально! Самое то!
– Круто?
– У-у! Круче не бывает! Я ж сам оттуда. Однажды сам ярл решил меня доконать, на голову ниже сделать, а я ему: «Не губи, мол, скальд я, а не воин! Ты, говорю, славу мечом добываешь, а я – словом!» А у викингов, знаешь, поэзия в большом почете. Ну, я им как завернул драпу хвалебную[34], они и в осадок выпали!
– Помню, ты и в школе стишками баловался. В стенгазете девчонок с 8-м Марта поздравлял. Помнишь?
– Помню! – расхохотался Васнецов. – Старательно так вывел: «С 8-м Мартом!» Русичка поблагодарила и велела повторить пройденный материал. Ну ладно, чего стоим-то? Пошли, отметим это дело!
– Так я не понял, – придержал коней Щепотнев, – ты стал Регулятором? Или как?
Иван закряхтел.
– Или как, – проворчал он, отводя глаза. – Там, блин, такие беспредельщики. А я не какой-нибудь… этот… Эйрик Кровавая Секира, я – Йохан Скальд. Старонорвежский я, с горем пополам, выучил, а вот мечами махаться… Увы. Тут у меня пробел! Ладно, пошли, мне тут один ветеран квартирку свою сдал на месяцок. Тут недалеко, в Косом переулке.
Косой переулок – весьма, кстати, прямой – ответвлялся от Главной улицы сразу за углом большого фахверкового дома.
– Регуляторы тутошние, – болтал Васнецов, – как те наркоманы. Все рвутся в прошлое за дозой адреналина или чего они там еще находят, а Хранители редко кого из них шлют, предпочитают рекрутов набирать.
Они шагали мимо подъездов с колоннами, мимо арок, в которых изгибались мраморные статуи, мимо лавочек, в одну из которых скальд заскочил, прикупив вина.
– Фалернское! – объявил он.
– Здорово здесь, – сказал Щепотнев.
– Так еще бы! – воодушевился Йохан. – Междумирье, не абы как!
Съемная квартира обнаружилась на втором этаже старинного дома из белого, с желтым отливом ракушечника, крытого красной черепицей.
Внутри было тихо и прохладно, размеренно тикали огромные напольные часы, непоколебимо стояла тяжелая, добротная мебель, толстый ковер глушил шаги.
– Не разувайся! – разрешил Иван.
– Ну вот еще…
Васнецов, напевая, покрошил немудреную закусь, разлил темное, пахучее вино по стаканам.
– Ну, поехали!
После третьей Семен изрядно захмелел. Крепкое винцо!
– Так, говоришь, викинги? – промычал он, внимательно отслеживая качания маятника.
– Они, брателло, – подтвердил Иван. – В полном боевом. Росту баскетбольного, в ширину – шкафы, мечами своими вертят, как я ножиком кухонным. Да куда там! Я огурец не успею нарезать, пока тот викинг местное население пошинкует! Наливай…
Четвертая порция пошла уже не так ладно, как первая, но обратно не запросилась. Семену было неплохо, да и Ванька захорошел.
Со второго раза ухватив огурец, Скальд смачно захрустел им.
– А как твоего ярла звать-величать? – осведомился Горбунков, внимательно следя за пьяненьким Йоханом. – Не Хьельд?
– Не-е! Торгрим Ворон, владетель Стьернсванфьорда. Так-то.
– Стервь… Как?
– Стьерн-сван-фьорд. Стьернсван в переводе – «Звездный лебедь». Красиво?
– Красиво, – признал Семен. – А фьорд большой?
– Ко-лос-саль-ный! Горы – во! Водопады – во! Красотища!
– Ты там, наверное, все стежки-дорожки изучил…
34