Так он и сидел, укрывшись промокшим плащом и перебирая струны своей лютни, стараясь найти звуки что смогли бы выразить его состояние. Боль, сожаление. Кто-то присел рядом, но Скальт не среагировал на это — его душа болела и старые раны, сомнения и страхи давали о себе знать.
— Ты знал ее? — чужой незнакомый голос прервал его размышления, пальцы барда соскользнули со струн, породив неприятный дребезжащий звук.
— Нет, — после нескольких секунд молчания ответил он, не поворачиваясь к собеседнику. — Только ее отца.
Пальцы Скальта невольно подались к лежащему на могиле кулоне.
— Он… Был мне наставником. Я хотел… Передать весть о том, что он умер как герой, до конца сражаясь со злом… Жаль, что я не успел.
Молчание.
— А ты? Знал ее?
— Да… — В чужом голосе прорезались нотки боли и Скальт приопустил свои уши вниз, вновь берясь лапами за свою лютню.
— Расскажешь? — негромко спросил бард, опустив свой взгляд на струны. — Говорят… Если высказаться, то полегчает.
========== Глава 3. Старые знакомые, новые вопросы ==========
Перерыв. Капитан дала им всем вольную, как только завершил свои дела в Академии. «У вас три дня на отдых. Затем мы выдвигаемся», — бросила она тогда собравшейся группе, слабо им улыбнувшись и сообщив, что при желании они могут на это время остаться в Академии, у родных, или посетить цитадель Стражи.
Скальт выбрал первый вариант, как и один из его товарищей, все так же бродивший по библиотекам. Однако бард не интересовался книгами: он размышлял и боролся с внутренней грустью, порой выплескивая ее своей игрой, собирая вокруг себя небольшую группку местных учеников, напевая что-то в меру приятное.
День за днём
Проводишь у окна.
Молнии и гром,
Над морем пелена.
Отражаются волны
В чистых глазах,
Губы безмолвны,
Полночь на часах.
Там, где вода
Ласкает небеса,
Ты без труда
Увидишь паруса.
Перейти надо море иллюзий,
Чтоб увидеть Забвения Страну.
(*Эпидемия — Страна Забвения)
Что такое быть Серебряным Стражем? А не вечные ли это потери? Вечный бой с судьбой? И насколько он тяжел? Скальт тяжко вздохнул, спрыгивая с подоконника и приземляясь на свои лапы, да поправляя плащ. Чужая история, рассказанная Робеном — так звали того темно-красного дракона, которого он встретил у могилы — постепенно перерождалась в его голове в песню, балладу о приключении и потере.
А не много ли мыслей о тщетности, не много ли мыслей о неизбежности смерти и сопереживания? Может, Скальту стоит отвлечься? Резкая мысль пронзила его сознание, встряхнув молодого дракона. Ведь даже его сны, то что всегда было с ним, покинули его, оставив после себя лишь темноту и пустоту, когда его объятый мрачными мыслями разум отдыхал…
Да и разве это похоже на него? Мрачный, задумчивый? Скальт чуть фыркнул, мотнув своей мордой из стороны в стороны, а затем направился к небольшому балкону, с которого он мог бы выбраться из корпуса. Когти чуть царапнули прогретый лучами восходящего солнца камень, когда он прыгнул вперед, отправляясь в полет и широко расправляя собственные крылья. Поток еще холодного воздуха подхватил юного дракона, поддерживая его, а после нескольких взмахов крыльев Скальт отправился в город, скользя над крышами и наблюдая с высоты, как крупнейший город постепенно оживает: на широких улицах просыпаются лавочники и торговцы; кто-то гуляет, разглядывая товары или просто болтая с знакомыми, кто-то спешит на свое место.
Вдали виднелась Цитадель — огромная крепость, обитель Императора и его двора. Ее шпили, казалось, поднимались до небес, пронзая проплывающие облака. А рядом возвышался форт Серебряной Стражи, по словам Капитана, уходивший глубоко под землю, где в самых тайных архивах хранились ужасающие и опасные для всего живого вещи.
Однако Скальт летел не туда: его путь лежал в сторону одной из крупных торговых площадей, расположенных вокруг фонтана-памятника первому Императору, сплотившему разрозненные драконьи племена перед могущественным злом, нависшем когда-то над всем крылатым народом… И ведь именно на этой площади была лавка его дяди. Интересно, он узнает его?
Всего десяток-другой минут — и вот он уже стоит пред алхимической лавкой. Его семья всегда занималась зельеварением и сбором различных растений и ингредиентов, необходимых для этого. Мать так вообще лично собрала «паровой котел», несколько странно жужжащих штук, которые она называла «генераторами». Все это мало о чем говорило Скальту — он лишь знал, что это было необходимо. После нескольких секунд задумчивого молчания, толкнув прочную дубовую дверь, Скальт очутился в полутемном помещении. Резкий и знакомый запах полевых трав ударил в его нос, отпугнув мрачные мысли воспоминаниями о детстве и вызывая слабую улыбку. А звон колокольчика привлек к нему внимание местного хозяина.
— Доброе утро, чем мо… — из-за огромного шкафа показалась драконья морда, с легким удивлением разглядывая «незнакомца». Такая же ярко-красная чешуя, слегка побитая и потертая временем, ярко-зеленые глаза. — Скальт?
Неуверенный голос дяди вызвал у юного дракона смех. Неужели за это время он столь изменился? Скальт поправил своими крыльями и хвостом плащ и лишь затем ответил громко и звонко.
— Да, дядя Оррен! — посмеиваясь, громко ответил он.
Хозяин лавки еще некоторое время удивленно смотрел на своего гостя, а затем подался из-за шкафа.
— Дай-ка посмотрю поближе на тебя… Столько не видел, — чуть прихрамывая на заднюю правую лапу, старший дракон добрался до своего племянника, пристально его оглядывая, а затем схватил Скальта когтями за ухо. — Ну вот, шалопай! Ты хоть о своей матери думал, когда из дома убежал?!
А Скальт терпел, сжав свои клыки, понимая, что он в, общем-то, заслужил и большее наказание: убежать из дома, никому ничего не рассказав, отправиться в одиночестве непонятно куда и зачем.
— Знал бы, как она распереживалась, когда ты пропал! — продолжал негодовать его дядя, лишь спустя несколько минут отпустив чужое ухо и растрепав короткую гриву племянника. — Но хорошо хоть, что ты жив! И молодец, что сразу сообщил матери об этом! А то, боюсь, нас бы тут всех загоняли до смерти.
Оставив своего родственника в покое, Оррен направился к небольшому столику, подхватив с полки пару стаканов, да кувшин с прозрачной белой водой.
— Садись, балбес. Расскажи уж о своих приключениях. Но не до, а после. Ты ведь у нас теперь Страж?
Усевшись напротив дяди и взяв в лапу стакан со сладко-пахнущим травяным напитком, Скальт начал свой рассказ.
Он рассказал о своем столкновении с «чудищем» в разрушенном храме, рассказал о том, как его нашли Стражи, показал дяде свою лютню, не обращая внимание на легкую грусть в глазах старшего дракона. Ему было приятно повидаться с кем-то родным и знакомым с детства.
Это было хорошо проведенное время. Красный дракон наговорился вдоволь и послушал новости, что мог ему поведать его дядя; его сказания о том, как живет мама и сестра; о дальних родственниках и о том, как идут дела в столице.
Каждым рассказом Скальт наслаждался, ловя поток свежих мыслей и идей. Однако все в какой-то момент заканчивается, и племянник покинул своего родственника и отправился уже пешком по ожившей площади. Минуя торговцев и скользя через толпу, он направлялся в центр, где находились обители Стражей. Петляя по улицам, Скальт планировал добраться до главной крепости его ордена, посмотреть на него изнутри и, может, пообщаться со старшими драконами, послушать их истории и легенды.
Постепенно районы сменялись, массивные здания заменяли аккуратные коттеджи более состоятельных и влиятельных жителей. Все меньше народа бродило по широким улицам и все большее количество отдыхало в тенях раскидистых деревьев, обсуждая последние новости и состояние своих дел… Отчасти Скальта удивляло, как можно обменять дорогу приключений и россыпь нежданных поворотов на ежедневный треп языком, домашние и торговые дела. Однако в тоже время юный дракон понимал, что у каждого свои интересы, и каждый старается искать собственное призвание.