Наступило долгое молчание. Старк не мог придумать слов утешения, а что касается надежды, так лучше было подождать, пока он не удостоверится, что способен хотя бы поднять голову. Эгиль мог его поразить и навсегда из чувства мести. В сущности, странно было, что Старк не мертв.
Он опять взглянул на ошейник Зарет. Рабы. Рабы Лхари в городе Потерянных. Какого дьявола они вообще держат рабов на дне морском?
Тяжелые газы исключительно хорошо проводили звук. Правда, из-за странной диффузии казалось, будто голос исходит отовсюду сразу. Старк внезапно услышал унылый стон, тянувшийся неведомо откуда. Он захотел взглянуть, и Зарет подняла его голову настолько осторожно, насколько могла. Потерянные возвращались с каких-то таинственных работ, которые выполняли в городе.
Из красной мути за открытой дверью они вплывали в долгое пространство зала, наполненное такой же красной мутью. Они двигались медленно-медленно, и белые тела их оставляли темный огненный след. Толпа проклятых, движущаяся сквозь адское пламя. Усталые люди, утратившие надежду. Один за другим они падали на тюфяки, лежавшие рядами на темном каменном полу, и тут же засыпали, утомленные до предела. Только их белые волосы поднимались и реяли, как медленный дым. И на каждом был ошейник. Один мужчина не стал ложиться. Он подошел к Старку. Высокий варвар, который плыл мощными гребками так, что искры кружились вокруг него смерчами. Старк узнал его.
— Хелви, — сказал он, радостно улыбаясь.
— Брат!
Хелви наклонился над ним. Он был высоким и красивым мальчиком, когда они со Старком виделись в последний раз. Теперь он стал мужчиной. Смех его сделался мрачным, глубокие морщины пролегли вокруг рта, и лицевые кости выступали, как грани каменных плит.
— Брат, — сказал он, глядя на Старка сквозь слезы, которых не пытался сдержать. — Дурак ты. — И он по-дикому обругал Старка за то, что тот приперся в Шуруун искать идиота, который в свое время поступил точно так же и был уже все равно что мертвый.
— А ты бы за мной не приперся? — спросил Старк.
— Но я всего лишь невежественное дитя болот, — возразил Хелви. — А ты прилетел из космоса, ты знаешь другие миры, ты умеешь читать и писать, уж ты бы мог соображать лучше моего.
Старк ухмыльнулся.
— Ну а я такое же невежественное дитя скал. Так что мы два сапога пара. А где Тобал?
Тобал был тот самый брат Хелви, который нарушил табу и вздумал искать убежище в Шурууне. Очевидно, он нашел вместо этого вечный покой, потому что Хелви покачал головой в ответ.
— Человек не может слишком долго жить в этом мире. Ему здесь просто не хватает дыхания и пищи. Время Тобала вышло, скоро истечет и мое.
Он поднял руку, а затем резко опустил ее, наблюдая, как пляшут вдоль нее быстрые огоньки.
— Ум разрушается быстрее, чем тело, — заметил Хелви небрежно, словно бы это не имело значения.
Зарет сказала:
— Хелви охранял тебя всякий раз, когда остальные спали.
— И не я один, — добавил Хелви. — Малышка вместе со мной.
— Охраняли меня? — удивился Старк, — Почему?
Вместо ответа Хелви указал рукой на тюфяк неподалеку. Там лежал Мэлтор. Глаза его были полуоткрыты и полны злобы, на щеке виднелся свежий шрам.
— Он считает, — сказал Хелви, — что ты не должен был драться у него на корабле.
Старк похолодел от ужаса. Лежать вот так беспомощно и видеть, как Мэлтор идет к нему и тянет пальцы к его беззащитному горлу…
Собрав силы, он попытался подняться, но безуспешно. Хелви ухмыльнулся.
— Ну, теперь бы мне в самый раз с тобой побороться, Старк, а не то раньше я все никак не мог тебя одолеть. — Он толкнул Старка в подбородок, деликатно, хотя на вид грубо, — Ты еще не раз меня победишь. А теперь спи и не беспокойся…
Он встал на часах, и вдруг, вопреки своим намерениям, Старк уснул, а Зарет прикорнула у него в ногах, как щенок.
Здесь, в сердце Красного моря, время совершенно не двигалось. Ни дневного света, ни зари, ни ночной тьмы. Ни дуновение ветра, ни дождь, ни буря не нарушали бесконечного молчания. Только шептались о чем-то по пути в никуда ленивые течения. Плясали красные искры, и громадный зал ждал неизвестно чего, вспоминая прошлое.
Старк тоже ждал. Он не знал, как долго придется ждать, но он привык. Он выучился терпению у подножия громадных гор, вершины которых гордо вздымались в открытый космос и глядели на Солнце. И Старк впитал в себя их презрение ко времени.
Мало-помалу жизнь вернулась в его тело. Стражник-метис раз за разом приходил осмотреть его и покалывал ножом, проверяя реакцию, так что Старк не смог бы симулировать. И Старк не в силах был ничего с ним сделать. Землянин сносил это уколы без сколько-нибудь заметных содроганий, пока его руки и ноги не стали вновь полностью ему подчиняться. И тогда он вскочил и отшвырнул от себя стражника так, что тот пролетел ползала, кувыркаясь и крича от испуга и гнева.