— Не остаётся ничего иного, — сказал Ёкуль, — как собрать людей, пойти к Викингу и сжечь в доме его и всех его сыновей, хотя и вряд ли Олав будет полностью отомщён.
Ньёрви сказал:
— Я вовсе запрещаю наносить какой-либо вред Викингу. Я знаю, что не от его решения зависела жизнь моего сына. Здесь все невиновны, кроме Торира. А мы с Викингом поклялись в побратимстве. Он берёг это наилучшим образом. Вот и я не стану начинать войну против него. Мне кажется, Олаву не станет лучше, даже если Торир будет убит и так увеличится горе Викинга.
Так Ёкуль не получил от своего отца никакой поддержки. Олав был погребён по древнему обычаю. Тогда Ёкуль завёл себе свиту. Конунг Ньёрви начал сильно стариться, так что Ёкуль большей частью оборонял страну.
Однажды перед Ньёрви предстало двое людей, и оба были в синих плащах. Они поздоровались с конунгом. Конунг спросил, как их зовут. Один назвался Гаутаном, а другой — Огаутаном. Они попросились перезимовать у конунга.
Конунг сказал:
— Вы мне не нравитесь. Я не приму вас.
Ёкуль сказал:
— Обладаете ли вы каким-нибудь умением?
Огаутан сказал:
— Это безделица, но всё же мы знаем больше, чем нам говорят.
— Тогда мне кажется разумным, — сказал Ёкуль, — чтобы вы вошли в мою свиту, оставайтесь у меня.
Так они и сделали. Ёкуль хорошо их устроил.
В палатах конунга стало известно, что Викинг прогнал своих сыновей прочь. Ёкуль не захотел в это верить и со множеством людей пошёл к Викингу. Викинг спросил, что он хочет. Ёкуль спросил, что он знает о злодее Торире. Викинг сказал, что прогнал их прочь и их здесь нет. Ёкуль попросил разрешения обыскать комнаты. Викинг выразил готовность к этому, но сказал, что конунг не мог подумать, будто он предаст его. Они обыскали дом и никого не нашли, как и ожидалось, и с тем вернулись домой. Ёкулю очень не понравилось, что он ничего не узнал об этих братьях.
Тогда Ёкуль сказал Огаутану и его приятелю:
— Не могли бы вы узнать с помощью вашего искусства, где находятся эти братья?
— Почему бы и нет, — сказал Огаутан. — Предоставь мне и моему брату один дом для сна, и никто не должен войти туда раньше тебя, и то не ранее, чем через три дня.
Ёкуль позволил так сделать. Им была выделена одна комната для сна. Ёкуль назначил наказание, что если кто-нибудь упомянет их, то будет за это лишён жизни. Рано утром в указанный день Ёкуль вошёл в комнату к братьям.
Тогда Огаутан сказал:
— Ты нетерпелив, Ёкуль, потому что я только проснулся, но всё же я могу рассказать тебе о сыновьях Викинга. Ты наверное знаешь, что есть такое озеро, которое называется Вэнир. Там есть островок, а на нём — хижина. Там и живут сыновья Викинга.
Ёкуль сказал:
— Если это так, как ты говоришь, то я не вижу никакой надежды схватить их.
Огаутан сказал:
— Мне кажется, всё с тобой происходит, словно с ребёнком без матери, и мало, я полагаю, ты сможешь, будь ты один. Теперь я хочу, — сказал Огаутан, — поведать тебе, что у меня есть мешок, который называется Погодным Мешком. Если я потрясу им, то из него вырвутся буря и ветер с таким сильным холодом и морозом, что на третью ночь на озере будет такой прочный лёд, что можно ехать по нему верхом на лошади, если захочешь.
— Всё же, правду говорят, — сказал Ёкуль, — что ты великий умелец, и только так можно попасть на тот островок, ибо лодок нет, только лишь у моря, а их нельзя переместить на такое длинное расстояние.
После этого Огаутан взял свой мешок и потряс им. Из него вырвалась вьюга с таким сильным морозом, что никто не мог находиться снаружи. Всем это показалось величайшим чудом. А по прошествии трёх ночей все озёра и фьорды замёрзли. Ёкуль собрал людей, их было тридцать человек.
Конунгу Ньёрви не нравилась эта поездка, он говорил, что сердце подсказывает ему, что горе его не уменьшится, а увеличится:
— Я потеряю в этом походе почти всех своих сыновей и многих других людей. Лучше бы было так, как я хотел вначале, чтобы мы помирились с Ториром и сохранили дружбу с ярлом Викингом и его сыновьями.
12. Битва сыновей Ньёрви и сыновей Викинга
Вот снарядились Ёкуль с тридцатью людьми, а также Гаутан и Огаутан. Этим утром Торстейн проснулся в своей хижине и сказал:
— Ты проснулся, Торир?
— Я проснулся, — ответил тот, — но до сих пор я спал.
— Я хочу, — сказал Торстейн, — чтобы мы собрались покинуть эту хижину, ибо знаю, что сегодня Ёкуль придёт сюда со множеством людей.