Сигрид всегда немного побаивалась этого брата. Он часто говорил с ней таким тоном, словно делал ей большое одолжение. И она втайне надеялась, что наступит день, когда он поймет, что она кое-что из себя представляет.
На этот раз он ее и вовсе не заметил, сразу заговорив с Туриром. Турир покачал головой, давая всем своим видом понять, что хочет сказать что-то еще, но не решается.
Тем временем торговый корабль был разгружен, и один из купцов крикнул работнику Турира:
— Твой хозяин говорит, что у него есть парень, который должен отправиться с нами…
— Да вот он, — ответил работник.
Сигрид знала, о ком идет речь, но даже не повернулась в ту сторону.
— Что? — проворчал Сигурд. — У него в руках молот Тора! Похоже, он желает сразиться со своим хозяином?
— Это Эрик Торгримссон, — ответил Турир. У него не было особого желания вдаваться в подробности домашних передряг в присутствии своих работников и людей Сигурда, а также тех, кто прибыл на торговом корабле. Но Сигурд был другого мнения: одним прыжком он очутился возле Эрика. Все повернулись в их сторону, в том числе и Сигрид. Он схватил Эрика за плечи и затряс его, Эрик скорчился в тисках его рук.
— Пес поганый! Я покажу тебе, как волочиться за моей сестрой!
Турир подошел к ним.
— Не трудно заметить, что я уже приложил руку к этому парню, — сказал он.
— Я бы утопил этого мерзавца, чтобы духу его не было в Бьяркее! — рявкнул старший брат.
Одним ударом кулака он свалил Эрика с ног, рука его привычным движением потянулась к мечу. Но Турир остановил брата.
— Это свободнорожденный, он должен заплатить виру.
— Мне было бы гораздо приятнее видеть эту селедку корчащейся в предсмертных муках! — голос Сигурда был грубым, но уже более спокойным, он дал выход гневу.
— Он уже получил по заслугам, Сигурд, — пытался успокоить его Турир. — Он отпущен на все четыре стороны, пусть плывет, куда хочет. Я дал ему слово и миром отпустил его из Бьяркея.
На этот раз гнев Сигурда перекинулся на брата.
— Да, ты всегда был мокрой курицей!
Челюсти Турира сжались, взгляды братьев скрестились. Наконец Сигурд повернулся к бледному, как смерть, Эрику, начинавшему уже приходить в себя.
— Ну, что скажешь, скотина? Ты понял, что нужно держать свои лапы подальше от дочери хёвдинга?
Эрик попытался встать, но не смог.
— Понял? — крикнул Сигурд.
— Понял, — сквозь зубы процедил Эрик.
Но Сигурду уже не было до него дела, он не слышал его ответа. Он уже собирался уйти, когда его остановил Турир.
— Я не верю, что ты сказал это всерьез, насчет мокрой курицы…
— Нет… — ответил Сигурд, озабоченно взглянув на брата, — вовсе нет…
И он направился к своим людям, а Турир в это время приказал двоим работникам, чтобы те помогли Эрику сесть на корабль. Но Эрик встал сам, сказав, что не нуждается в помощи.
Красивым его, едва державшегося на ногах, избитого, с опухшим лицом, расквашенным носом и струйками крови в уголках рта, назвать было нельзя.
Сигрид отвернулась.
Она не впервые видела подобную расправу, и это был не самый худший случай. Она вспомнила, как впервые увидела, как двое дружинников идут друг на друга с топорами.
Братья направились к дому, Сигрид шла между ними. Они разговаривали, не обращая на нее внимания; сначала о всяких пустяках, потом о поездке Турира в Англию. Сигрид тошнило, но она терпела, крепко сжав зубы и стараясь держать спину как можно прямее.
Но как только она осталась одна, ее тут же вырвало.
— Да, — на ходу произнес Сигурд Турирссон, — я слышал об Эльвире Грьетгардссоне из Эгга. Он прославился как мореход и как воин, принимавший участие в сражении с Олавом Трюггвассоном под Сволдром, на борту корабля ярла Эрика. Но чем он занимался после Сволдра? О нем ничего не слышно с тех самых пор, когда он, две-три зимы назад, удалился на покой к себе в Трондхейм.
— Он служил у одного хёвдинга в какой-то южной стране. Он называл его калифом. И я слышал, что он не нажил там ни славы, ни богатства.
— Да, этот человек не знает ни отдыха, ни покоя. В битве он свиреп, как рысь, и столь же коварен. Но об этом ты знаешь не хуже меня, после того как вы вместе сражались летом в Англии.
— Да, — ответил Турир. — Но теперь речь идет не только об этом. Эльвир не женат, и теперь ему самое время обзавестись в Эгга сыновьями. Он спрашивал, нет ли у меня незамужних сестер, и я сказал, что есть одна, но она еще слишком молода. Он ответил, что подождет, если надо, и в конце концов я пообещал сообщить ему, когда она будет готова к замужеству.