X. О Волсунгах
Вот едут Волсунги домой, и больше еще увеличили они свою славу. А Синфьотли опять собрался в поход. Встретил он там красивую женщину и сильно пожелал ею завладеть. А к этой же женщине сватался брат Боргхилд, жены Сигмунда-конунга. Решают они это дело боем, и убивает Синфьотли того конунга. Вот воюет он широко и далеко и бьется во многих битвах и повсюду побеждает. Стал он среди людей славнейшим и знаменитейшим и воротился домой под осень со многими кораблями и большим богатством.
Он рассказал отцу своему, что случилось, а тот передал королеве; велит она Синфьотли уехать из их земли и говорит, что не хочет его видеть. Сигмунд сказал, что не отпустит его, и предложил ей заплатить виру за брата золотом и многим добром, хоть ни разу прежде не платил он виры ни за кого: сказал он, что нет чести тягаться с женщинами. Видит она, что своего не добьется. Она молвила:
– Вам решать, государь: таков обычай.
И стала она править тризну по брате своем с дозволения конунга и устроила пир богатейший и созвала много властителей. Боргхилд потчевала людей брагой. Она подошла к Синфьотли с большим рогом. Она сказала:
– Выпей, пасынок.
Он принял рог и поглядел в него и молвил:
– Мутное питье.
Сигмунд молвил:
– Дай его мне, – и отпил.
Королева молвила:
– Неужели должны другие пить за тебя брагу?
Вторично поднесла она ему рог.
– Пей же! – и укоряла его многими словами.
Он принял рог тот и молвил:
– Обманное это питье.
Сигмунд молвил:
– Дай его мне.
В третий раз подошла она и велела ему пить, если бьется в нем сердце Волсунга. Синфьотли принял рог тот и молвил:
– Яд в этом питье.
Сигмунд ответил:
– Дай усам напиться, сын! – сказал он. Потому он так молвил, что был тогда конунг сильно пьян.
Синфьотли выпил и рухнул на землю. Сигмунд встал на ноги, и была скорбь его почти как смерть. И взял труп в объятья и пошел в лес и вышел на берег фьорда. Там увидел он человека на челне малом[7]. Человек спросил, не хочет ли Сигмунд, чтоб он перевез его через фьорд. Тот согласился. Челнок был так мал, что всех не мог свезти. Погрузили сперва труп, а Сигмунд пошел по берегу фьорда. И тут же исчез челнок из глаз Сигмунда, а с ним и человек тот. После этого пришел Сигмунд домой и прогнал прочь королеву ту; и, мало погодя, умерла она.
Сигмунд-конунг вновь стал править своею страною, и был он, думается, величайший витязь и конунг в стародавнее время.
XI
Эулими звался конунг могучий и славный; дочь его звали Хьордис, что всех жен краснее и мудрее. И прослышал о том Сигмунд-конунг, что как раз ему под стать она – и никакая другая.
Ситмунд отправляется в землю Эулими-конунга; тот готовит в честь его пир великий, – если только не пришел он с боем. И приходят послы и говорят, что с дружбой они пришли, а не с войною. И был тот пир очень богат и многолюден. Устраивали всюду для Сигмунда-конунга торг и прочие путевые удобства. Вот приходят они на пир, и садятся оба конунга в одной палате. Прибыл туда и Люнгви-конунг, сын Хундинга-конунга, и хочет он тоже породниться с Эулими-конунгом. Эулими знает, что приехали они по одному и тому же делу, и знает также, что надо ждать войны от того, кому будет отказано. Тогда молвит конунг дочери своей:
– Ты – умная женщина, и я обещал, что сама ты изберешь себе мужа. Выбирай же теперь одного из этих двух конунгов. А твоя воля будет моей.
Она отвечает:
– Трудным кажется мне этот выбор; а все же выбираю я того конунга, который славнее, а это – Сигмунд-конунг, хоть и очень он стар годами.
И отдали ее Сигмунду, а Люнгви-конунг уехал прочь. Сигмунд женился и взял за себя Хьордис; и угощение шло изо дня в день все лучше и все усерднее. После этого поплыл Сигмунд-конунг домой в Гуннскую землю, и Эулими-конунг, свояк его, с ним; и прибыл он в свою страну.
А Люнгви-конунг и братья его собирают войско и идут войной на Сигмунда-конунга, потому что прежде всякий раз терпели неудачу, а это задело их за живое: хотят они теперь превозмочь Волсунгов. Вот приплывают они в Гуннскую землю и посылают сказать Сигмунду-конунгу, что не хотят к нему исподтишка подкрадываться, а сами верят, что он не убежит. Сигмунд-конунг отвечал, что выйдет на бой; он собрал войско, а Хьордис увезли в лес с одной служанкой, и много добра поехало с ними; там она и была, пока они бились. Викинги сошли с кораблей, а за ними непобедимая рать. Сигмунд-конунг и Эулими подняли боевые стяги, и тут загремели трубы. Вот Сигмунд-конунг трубит в свой рог, что остался ему от отца, и побуждает дружину. Было у Сигмунда дружины много меньше. Завязалась тут жестокая битва, и хоть был Сигмунд стар, а все же сражался он люто и все время был впереди своих. Не устоит перед ним ни щит ни броня, а он весь день идет прямо на вражескую дружину, и никто не знает, чем кончится бой между ними. Много там летало дротов и стрел, и так помогали ему вещие его дисы, что не был он ранен, и неведомо, сколько людей пало от него, и были у него обе руки в крови по самые плечи. А когда продлился бой тот некое время, явился на поле том человек в нахлобученной шляпе и синем плаще; был он крив на один глаз, и в руке у него – копье. Этот человек выступил навстречу Сигмунду-конунгу и замахнулся на него копьем. А когда Сигмунд-конунг ударил со всей силы, столкнулся меч с копьем тем и сломался пополам на две части. Тут Сигмунда-конунга покинули удачи, и многие пали из его дружины. И случилось, как говорится, что «никто – против многих»: в том бою пали Сигмунд-конунг и Эулими-конунг, свояк его, во главе полков и большая часть их дружин.