Лицо его было испещрено старыми шрамами, а теперь к ним прибавились ссадины и открытые раны; местами не хватало шерсти. Раны заживали, но выглядели весьма непривлекательно.
— Пошли, — сказал один из стражников, подталкивая шимпа вперед. — Птицы хотят задать тебе несколько вопросов.
Макс продолжал игнорировать проби. Его отвели к помосту в центре помещения. Здесь ждали несколько кваку, стоя на платформе с приборами.
Макс смотрел на предводителя чужаков, затем небрежно поклонился.
Птицеподобный едва поклонился в ответ.
Рядом с кваку стояли еще трое квислингов. Двое хорошо одетых шимпов, из тех, что наживаются на поставке губру стройматериалов и рабочих. Ходили слухи, что делают они это за счет своих отсутствующих партнеров-людей. Но рассказывали также о согласии и прямом попустительстве людей, интернированных на острове Гилмор. Макс не знал, какую версию предпочесть.
Третий шимп на платформе — командир вспомогательных сил, высокий шен, который высокомерно именует себя Железной Хваткой.
Макс знал, как полагается обращаться с предателями. Он улыбнулся, обнажив большие клыки, и плюнул к их ногам. Проби с криком дернули за цепь, и он пошатнулся. Стражники подняли дубинки. Но быстрое чириканье кваку остановило их. Они с поклоном отступили.
— Ты уверен... не сомневаешься, что этот... этот индивидуум тот самый, кого мы ищем? — спросил пернатый офицер у Железной Хватки.
Шимп кивнул.
— Он найден раненым около того места, где были захвачены Гайлет Джонс и Фибен Болджер. Его видели в их обществе до восстания; он много лет служил в ее семье. Я провел анализ, показывающий, что контакт с этими индивидуумами делает его пригодным.
Кваку кивнул.
— Ты очень изобретателен, — сказал он Железной Хватке, — и будешь вознагражден, тебе повысят статус. Хотя один из кандидатов, избранных сюзереном Праведности, каким-то образом сумел уйти из наших сетей, мы можем заменить его новым. Тебе сообщат.
Макс достаточно долго жил под властью губру, чтобы понять, что эти чиновники — приближенные сюзерена Стоимости и Бережливости. Хотя не представлял себе, чем он может оказаться им полезен.
Почему его привели сюда? В глубинах рукотворной горы через залив от Порт-Хелении находится устрашающий муравейник механизмов и энергетических установок. Во время подъема на лифте волосы Макса вставали дыбом от статического электричества: губру и их клиенты испытывали титанические машины.
Функционер-кваку разглядывал его одним глазом.
— Ты исполнишь две функции, — сказал он Максу. — Послужишь двум целям. Ты дашь нам информацию, сообщишь сведения о твоем прежнем нанимателе, нужные нам материалы. И ты поможешь, окажешь помощь нам в эксперименте.
Макс снова улыбнулся.
— Ни того, ни другого я не сделаю, и мне безразлично, если это проявление неуважения. Можете надеть клоунский наряд и кататься на велосипеде.
Кваку мигнул раз, другой, слушая компьютерный перевод. Обменялся чириканьем со своими помощниками, потом снова повернулся к Максу.
— Ты не понял, ошибся в наших словах. Вопросов не будет. Тебе не нужно говорить. Твое согласие не требуется.
Полная убежденность этого заявления звучала устрашающе. Макс вздрогнул в неприятном предчувствии.
Когда его схватили, враг добивался признаний. Он приготовился сопротивляться, но его потрясло, когда выяснилось, что их интересуют только гартлинги. Снова и снова его спрашивали: «Где предразумные?» Гартлинги?
Легко обманывать их, несмотря на все наркотики и пси-машины, потому что главное предположение врагов оказалось таким нелепым. Представить себе только: галакты, поверившие в глупые детские сказки! Макс узнал множество способов дурачить кваку.
Например, он изо всех сил старался не «признаваться», что гартлинги существуют. И ему удалось на время убедить их, что они идут по правильному пути.
Наконец они сдались и оставили его в покое. Вероятно, поняли, что он их дурачит. После этого его направили на строительство, и Макс решил, что о нем забыли.
«Отнюдь», — понял он теперь. Слова кваку обеспокоили его.
— Что значит, не будете спрашивать?
На этот раз ответил предводитель испытуемых. Железная Хватка радостно погладил усы.
— Это значит, что всю информацию, которой ты владеешь, из тебя выдавят. Все эти машины, — он обвел рукой, — будут сосредоточены на тебе. Твои ответы выйдут наружу, а ты — нет.
Макс резко выдохнул и почувствовал, как заколотилось сердце. Но ему помогла держаться твердая решимость: он не даст этим предателям радости увидеть, как у него отнялась речь! Он сконцентрировался на том, чтобы найти слова.
— Это... это против... Правил Войны.
Железная Хватка пожал плечами. И предоставил объяснять чиновнику-кваку.
— Правила защищают... они созданы для видов и планет, а не для индивидуумов. И к тому же мы не приближенные священников!
«Вот как, — понял Макс. — Я в руках фанатиков».
Мысленно он попрощался с шимпами и шимми, с детьми своей групповой семьи, особенно со старшей групповой женой, которую больше никогда не увидит. Так же мысленно он наклонился и прощально поцеловал собственный зад.
— Вы допустили две ошибки, — сказал он тюремщикам. — Первая: вы сказали, что Гайлет жива, а Фибен снова провел вас. Это поможет мне выдержать все, что вы со мной сделаете.
Железная Хватка ответил:
— Пока можешь радоваться. Но ты все-таки поможешь нам спустить на землю твоего бывшего хозяина.
— Может быть, — кивнул Макс. — А вторая ошибка: вы прикрепили меня к этому...
Руки его висели расслабленно, но вот он резко дернул ими и изо всей силы натянул цепь. Двое проби упали, выпустив концы цепи.
Макс покрепче уперся ногами и взмахнул цепью, как кнутом. Охранники метнулись в стороны, но поздно. Удар расколол череп одного из шимпов на помосте. Другой, в отчаянии пытаясь увернуться, сбил с ног всех троих кваку, как кегли.
Макс закричал от радости. Он вертел своим импровизированным оружием, пока все не оказались вне пределов досягаемости, потом изменил ось вращения. И, когда выпустил конец, цепь взлетела вверх и обвилась о поручень мостика над головой.
Подняться по тяжелым звеньям нетрудно. Все казались слишком ошеломлены, чтобы помешать ему. Но наверху пришлось потратить несколько драгоценных секунд, разматывая цепь. И так как руки его были прикованы к цепи, пришлось тащить ее с собой.
«Куда теперь?» — подумал он, собрав цепь. Увидев белое оперение справа от себя, Макс развернулся. И побежал в противоположную сторону, к лестнице, ведущей на следующий уровень.
Конечно, мысль о бегстве нелепа. У него только две цели, обе сиюминутные: нанести как можно больше ущерба и потом покончить с жизнью, прежде чем он выдаст Гайлет.
Первую задачу он выполнял на бегу, молотя цепью по приборам, трубам, нежным механизмам, до каких мог дотянуться. Некоторые механизмы оказались крепче, чем выглядели, но другие ломались со звоном. Стойки с приборами валились через край вниз.
Макс искал возможность выполнить и другую задачу. Если не попадется оружие, он заберется достаточно высоко, чтобы перепрыгнуть через перила и упасть.
Из-за угла показались техник-губру и два помощника-кваку, они чирикали, обсуждая какую-то проблему. Макс завопил и метнул цепь. У одного кваку образовалась лысина, перья полетели во все стороны. Обороняясь цепью на обратном пути, Макс крикнул «Уууу!» смотрящему на него губру, тот отчаянно пискнул и дал деру, оставив за собой облако пуха.
— Со всем уважением! — добавил Макс в спину убегающему птицеподобному. Неизвестно, записывается ли происходящее. Гайлет говорила Максу, что убивать птиц нужно, делая это культурно.
Заревели сирены. Макс спихнул кваку, оттолкнул другого и принялся подниматься по ступенькам. На следующем уровне он обнаружил заманчивую цель, мимо которой невозможно пройти. На краю грузовой платформы стояла длинная тележка с тонной хрупких фотонных приборов. У шахты лифта нет никаких поручней. Не обращая внимания на крики и шум, Макс нажал плечом.