— Мы не знаем, сколько их. Шум поднимется, — возразил Жо.
— Так что — шум? Пока к ним подкрепление подойдет, мы проскочим.
— И будем по улицам метаться, от «хвоста» уходить? И здесь разделяться опасно, — эти вонючие трупоеды наверняка где-то рядом.
— Но не возвращаться же? — сердито зашипел Ныр. — Мы по делу идем.
— Давайте по воде попробуем, — осмелилась предложить Рата. — Здесь недалеко ручей под стену течет. Заросли кругом непролазные. Решетка проржавела. Ручей прямо к Старой стене выведет. Там вряд ли кто сторожит. Городская стена у ручья высоченная. Если на башне кто есть, все равно не заметит.
— Так если заросли непролазные, как мы пройдем? — неуверенно спросил Жо.
— Непролазных зарослей не бывает, — заверил Лелг.
— Нужно пробовать. Все равно лучше, чем с кровью пробиваться, — Ныр раздраженно пригладил белобрысые, вставшие торчком волосы. — Хороший план. Не хуже нашего. Я, правда, в том районе не бывал.
Теперь отряд вела Рата. Рядом страховал бесшумный Лелг. К ручью вышли безошибочно. На холодную воду Рата внимания не обратила, — от волнения было жарко. Водить боевых воинов девушке еще не приходилось. Пусть боги не позволят на дозор наткнуться.
Шли уже по пояс в воде. Рата не хлюпала и не плескала — не хуже Лелга шла. На Зубах с водой дружить научишься. Кусты начали смыкаться над головой, и разведчик придержал за плечо:
— Ныр пусть первым идет. Фуа недаром «лягушками» называют.
Фуа вперед не ушел — уплыл. Над водой только макушка и глаза торчали. Отряд осторожно двинулся следом. Приходилось пригибаться к самой воде, ветки царапали спину, цеплялись за волосы. За Лот-Ту волноваться не стоило — в море куда неуютнее бывало. Вот неуклюжего Гака было жалко. И Дурня жалко — высокий он, да еще над водой арбалетик Ныра пытается сухим сохранить.
Во тьме под башней навалилось странное ощущение, что все это уже было. Ныряла Белка во тьму когда-то. Глянула на подругу — Лот-Та скованно улыбнулась — то же самое на память пришло. Ничего, вдвоем справились, а сейчас народу полно — чего волноваться? Ручей тек прямо под древние камни — свод канала едва угадывался в кромешной тьме.
Беззвучно вынырнул фуа. Рата с трудом разглядела сердитую физиономию. Оказывается, в руках Ныра была тонкая веревка. Пошептался с командиром, исчез. Жо вместе с Лелгом и Гаком подождали, когда веревка сигнально дернется, дружно потянули. Лот-Та держала арбалет, Рата хотела помочь мужчинам, но где-то в глубинах под башней раздался чуть слышный скрип металла, — проржавевшая полоса решетки поддалась. Операцию еще раз повторили, и фуа вынырнул:
— Пройти можно, — Ныр с сомнением глянул на широкого Гака. — Нет, точно можно. Я внизу подстрахую.
— Лелг, потом девушки, Гак, я — последний, — приказал Жо.
— Милорд, лучше мы последними, — дипломатично сказала Рата. — Мы плавать привыкли, а вы пока пропихнетесь…
Жо глянул так, что девушка поняла: упрямство некоторых особ еще всерьез обсудят.
Нырнули Лелг с фуа. Потом, предварительно пошлепав губами в обращении к богам, погрузился в воду Гак.
Ждали молча — беседовать, сидя по горло в воде, было затруднительно. Веревка в руках Жо дернулась — можно было плыть следующему. Жо мрачно глянул на девушек. Рата, затаив дыхание, ждала — ну, милорд, с кем выберете плыть?
— Так, значит, строго вдоль веревки, а там Ныр сквозь решетку поможет протиснуться. Главное, не суетиться, — пробормотал парень.
Нет у бесстрашного милорда никакого решения. Чувствует, подлец, что ждут его выбора, и только веревку комкает.
— Вы втроем идете, милорд, — сказала Рата. — Вы, сестра и арбалет. Я отдохну пока. Не волнуйтесь, трупоеды в воду вряд ли полезут.
— Мудро, — согласилась Лот-Та. — Ты плаваешь вернее, а арбалетка мешается.
Жо проглотил ругательство, и отобрал у девушки хрупкое оружие. Напомнил:
— Веревку не выпускать.
Последний раз глянул на Рату.
Они нырнули. Белка показала вслед язык. Мучайтесь-мучайтесь, милорд. А Лот-Та хороша — вон, как повернула: никакого выбора и не было, одна целесообразность. Ну и правильно. Ныряние от поцелуев отличать нужно.
Вода, кстати, могла бы быть и теплее. Не море все-таки. Рата стояла в тишине. Где-то далеко коротко взвыл йиена. Вот пакостные твари. Набежали к войне. В мирное время только на самых дальних кладбищах погребенья разрывать рисковали.
Когда в полушаге беззвучно возникла голова Ныра, девушка едва не ткнула его ножом.
— Но-но! — прошептал фуа. — Без драк, здесь аванки не плавают.