Крышу закончили крыть уже к обеду. Бом остался торчать наверху — проверял работу. Остальные уселись обедать. Сестрицы оказались рядом с Жо. Вроде и раньше так было, но теперь Рата задумалась — не компрометирует ли это их отношения? Казалось, все смотрят как-то чересчур пристально. И Син, вернувшаяся из конторы, косится по-особенному. Кошмар, не хватало еще друзей пугаться. Хотя Жо и сестрица ведут себя, как ни в чем не бывало. Тьфу, какая Белка трусливая стала. Да, потому что есть, что терять.
После обеда строители принялись обсуждать недоделки, а Рата пихнула сестрицу, и они подсели к Лелгу. Разведчик уже исправно прыгал по двору, но до лучшей формы ему было еще далеко.
— Ты нас прости, пожалуйста, мы тогда не нарочно.
— Хм, да я понимаю, — проворчал Лелг. — Вы вроде жизнь мне тогда спасали. Ну, спасли — шею я все-таки не свернул.
— Это я повинная, — сказала Лот-Та. — Надобно было, чтобы Авель тебя предупредил.
— Да уж какие там предупреждения — времени только на вздох оставалось. Вот только не ожидал я такой прыти от вашего костяка. Ну его ко всем демонам. А так, может, и неплохо получилось, — разведчик осторожно погладил заживающее бедро. — Скоро на ноги полностью встану. А тогда я уж точно с башни, как вы, улететь не смог бы.
— Авель не виноват, — жалобно сказала Лот-Та. — Он старательный с излишком.
— Лелг, давай он тебе топор отполирует, — предложила Рата. — Он к таким делам способный. Ему работать нравится.
— Да? — недоверчиво, но с интересом, посмотрел Лелг. — Ну, может быть, попробуем. Мне за эти дни точить все подряд уже жутко надоело.
К девушкам подскакал Бом:
— К вам пошильный пришел. Мальшишка.
За воротами действительно сидел на корточках чумазый мальчонка чуть постарше возрастом шепелявого братца Син. Сурово ткнул пальцем:
— Ты Рататоск будешь? Ждут вас.
— Кто?
— Кто надо. Идете? — чумазый наглец не оглядываясь зашагал по улице.
Сестрицы переглянулись, машинально проверили ножи и без особой уверенности пошли следом. Из калитки выскочил Жо с плащами и катлесом под мышкой.
— Черт! Вы меня предупредить не хотели?
— Мы знали, что ты проследишь.
— А если я после обеда задремал?
— Дитя говорит, что мы знающие, а не надеющиеся, — пояснила Лот-Та.
Жо пробурчал, что неплохо и знать, и подстраховаться.
Суровый проводник провел через рынок, через лабиринт старых зерновых складов. Здесь гуляли курлыкающие голуби, пахло нагретыми стенами и мышами. Рата чувствовала, что любимый думает о засаде, а Лот-Та о том, что зря не захватила молоток. Но пустынные склады кончились, мальчишка вывел на кривую улочку, так же молча показал рукой на дверь маленькой лавки, а сам шмыгнул за калитку соседнего двора.
Сестрицы и Жо с сомнением смотрели на старую лавку с непонятной руной-вывеской над низкой дверью.
— Что-то этот супермаркет доверия не внушает, — проворчал Жо.
— Как-то затаинственно здесь, — сказала Лот-Та.
Рата поправлять сестрицу не стала — и улочка, и лавка действительно были как-то особенно сонны и пусты. И мертвых, ни старых, ни свежих, в округе абсолютно не чувствовалось. Редко так бывает.
— Заглянем, раз уж пришли. Ты, милый, только всех подряд не руби — вряд ли в этой развалюхе полчища врагов.
Жо фыркнул и открыл низкую дверь, шагнул и мастерски увернулся от низкой потолочной балки, норовящей задеть посетителя по лбу. Ничего ужасного внутри не обнаружилось. Крошечная лавка, прилавок, заваленный чернильницами, подсвечниками, пыльными шкатулками и дешевыми украшениями. На стенах висела мятая медная посуда, куклы со стертыми временем лицами. Рата с интересом уставилась на позеленевший светильник — таких старинных, с цепочками, видеть еще не приходилось.
Из-за занавески, ведущей в глубину дома, бесшумно появилась полная женщина.
— Госпожа Рататоск? Пройдите к мастеру.
Рата обошла огромную бронзовую ступку, доверху засыпанную бисером, и взялась за занавеску. По смутному ощущению, ничего опасного в этой лавке не было. Тем более, свои за спиной.
— Милорд, а вы куда? — остановила хозяйка Жо.
— Я что, не помещусь? — сердито поинтересовался парень.
— Так неприлично ведь, — возмутилась толстуха. — Здесь извольте товар пока посмотреть. Или на улице присядьте. Там на лавке все и ждут.
— А мне тоже лавка? — угрюмо спросила Лот-Та.
— Вам внутрь можно, если любопытствуете, — милостиво разрешила толстуха.