В настоящий момент ее спутники наблюдали за игровым экраном, а Альфа наблюдала за ними. Они были куда более интересны, чем игра, а в особенности Блэйз и Полион, которые в данный момент сражались друг с другом в словесной баталии — и ьаталия обещала быть долгой. Блэйз явно желал знать, почему такой блестящий отпрыск славного семейства, как Полион, самим своим происхождением и обучением предназначенный для высокого командного поста, был направлен делать карьеру на удаленную планету, не имеющую никакого военного значения.
Альфа сама была не прочь узнать ответ на эту маленькую загадку. Будучи представителем влиятельного и сильного клана де Грас-Вальдхейм, Полион вполне мог оказаться личностью, над которой стоило поработать. И в некоторых отношениях, подумалось Альфе, дружеские отношения с Полионом могли бы доставить удовольствие. Он был действительно самым привлекательным мужчиной на корабле, единственным, кто был достоин того, чтобы тратить на него время. Но если он как-то скомпрометировал себя в Академии и был изгнан собственной семьей, то не следовало рисковать и предпринимать попытки сблизиться с ним. Ведь этот скандал — чего бы он ни касался — мог сказаться и на пей. А Альфа не может позволить новым пятнам появиться в ее репутации — только не после того, как Медицинская школа так бурно отреагировала на это тривиальное дельце касательно ее исследовательских записей. Нет, нужно выждать и узнать о Полионе побольше, прежде чем идти на сближение. И она предоставила докапываться до всего Блэйзу Амонтильядо-Перес-и-Мэдоку. Если кто и наделен от рождения колким языком, то это он.
— Шемали — это такое невзрачное местечко для блестящего молодого человека в начале его карьеры, — намекнул Блэйз.
Полион пристально взглянул на панораму горных пиков на экране и только потом ответил. Альфа видела, как напряглись мышцы у него под челюстью. «Как и все остальные мускулы тоже... эта серая повседневная форма не оставляет особого простора воображению! Почему он просто не раздавит этого мелкого назойливого паразита?» Но Полион, казалось, сохранял над собой полный контроль.
— Да, это почти такая же дыра, как Ангалия, не так ли, о мой блестящий кузен, начинающий свою карьеру? — отстраненно заметил он.
— Ах, мы же все знаем, что в своем семействе я паршивая овца, — возразил Блэйз, — изгнанник на современный лад. Но ведь ты, напротив, должен был стать гордостью де Грас-Вальд-хеймов, последним и самым дивным цветком на этом переплетенном фамильном древе, ты должен просто полыхать военными талантами и... э-э... гибридной стойкостью.
— По крайней мере, в Академии меня научили не сваливать в кучу метафоры, — ответил Полион.
— Должно быть, это какая-то сверхсекретная военная база, — вслух предположил Блэйз. — Ничто меньшее не подошло бы в качестве места первого назначения для де Грас-Вальдхейма. Настолько засекреченная, что даже беспилотник не знает, почему ты туда летишь.
Альфа отметила, что он бросил взгляд в сторону центрального титанового пилона, как будто ожидал ответа из корабельных динамиков. Что ж, подумалось ей, скорее беспилотник примет участие в разговоре, чем Полион скажет своему кузену что-то, чего не желает говорить. Первое намного вероятнее.
Альфа зевнула и поиграла с шариком джойстика, переводя игровое поле «Разбросанных» с Гор Первотолчка на Астероидный Зал и обратно. Эта болтовня была скучной. Полион не собирался ничего им говорить. Он даже не намеревался размазать своего кузена по стенке. Никакой информации, никакого интереса. Альфа уже стала подумывать о том, чтобы пойти в свою каюту и вздремнуть. Все равно на этом дурацком беспилотнике больше нечего делать.
— Никаких тайных военных планов, — заявил Полион. — Вообще никаких секретов, Блэйз, извини, что тебя разочаровываю. Но если это поможет тебе заткнуться, я попытаюсь объяснить, чем я буду заниматься там, — простыми словами, которые даже ты сумеешь понять... Не касаясь технических терминов, можно просто сказать, что я собираюсь управлять заводом метачипов, размещенных при Шемалийской тюрьме. Губернатор Ляути в рпстерянности. Он знает, как управлять тюрьмой. Он ничего не знает о производстве метачипов. И это видно по производственным записям. Я собираюсь там все наладить, только и всего.
Альфа вздохнула. Откровенность этого человека была столь идеальна, его словам хотелось верить. Вот только Блэйз был прав, совершенно не в духе де Грас-Вальдхейма браться за работу управляющего производством.
— А-а, теперь понимаю. — Блэйз едва ли не мурлыкал. — Губернатор будет брать у тебя уроки относительно тонкостей производства метачипов, а ты будешь брать у него уроки касательно тонкостей того, как... э-э... мучить и унижать заключенных? Или и не прав? Может быть, есть еще какое-то объяснение.
Полион улыбнулся.
— Если губернатор захочет стать экспертом в том, как замучить кого-нибудь вопросами до смерти, я посоветую ему послать за тобой.
— И все-таки как жаль, — вздохнул Блэйз. — Вся военная подготовка пропадает даром. По-моему, семейство могло устроить тебе местечко и получше. Если только в твоем досье из Академии пег чего-то, о чем ты нам не говоришь...
Идеальной формы уши Полиона сделались красными, и Альфа подняла голову, неожиданно насторожившись. Краска ярости не улучшала внешний вид Полиона, но это не волновало девушку: по ее мнению, когда Полион был спокоен, его лицо было излишне совершенным. А теперь он выглядел так, словно готов был убить кого-нибудь — или сказать что-нибудь. Альфа мысленно зааплодировала. Блэйз наконец попал Полиону в болевую точку!
— А какое местечко получше могло подыскать семейство для тебя, дорогой мой кузен? — вопросил Полион. — Прибереги немного жалости для себя. Когда срок твоей работы на Ангалии истечет — если ты когда-нибудь вообще сможешь убраться с этой проклятой планетки, — у тебя не будет ничего, кроме сбережений. Конечно, они должны быть значительными, поскольку там не на что тратить деньги, однако сколько можно откладывать из месячного жалованья ПТП-17?
— Почти столько же, сколько из жалованья заводского управляющего, могу предположить. Смотри фактам в лицо, Полион. Нас обоих наши уважаемые семейства просто вышвырнули. В данный момент ты находишься в той же лодке, что и я, невзирая на твою красивую морду и вышколенную осанку. Я знаю, почему я здесь. И мне очень хотелось бы узнать, почему с тобой так поступили.
Альфе тоже. Она подалась вперед, немного напрягшись в ожидании ответа, но Полион решил ответить не на вторую часть побудительного монолога Блэйза, а на первую.
— О, но я и не намерен пытаться сделать это на свои сбережения, дорогой родич.
— Тогда на что?
— Метачипы, — отрешенно произнес Полион, — очень дороги. Не говоря уже о том, что их мало производится.
— Сообщи мне что-нибудь, чего я не знаю, — съехидничал Блэйз.
— Я планирую, — сказал Полион, — улучшить нынешнюю нормировочную систему.
Альфа, сидевшая незамеченной в своем углу, задумчиво кивнула. Полион говорил дельные вещи. Метачипы были в большом дефиците и очень дороги, и на то имелись веские причины. В процессе производства метачипов были задействованы как минимум три разные кислоты, столь опасные для окружающей среды, что большинство планет отказывались предоставить площадь под постройку заводов, невзирая на явные финансовые выгоды. Шемали, неуютная планета, где постоянно дул резкий северный ветер, по которому она и получила свое название, с одним островком суши, на коем размещалась чрезвычайно секретная тюрьма... в общем, эта планета была единственным местом, где удалось построить крупный завод по производству метачипов. К тому же там наличествовали работники, которые покупали себе жизнь работой на этом заводе.