- Какое тебе дело до Фрейдис? Ты обязан был спасти ее отца, но не сделал этого, а теперь заботишься о его дочери?
В словах Йорма, ядовитых, как и прежде, содержалась доля правды. Но Рольф был слишком хладнокровен, чтобы поддасться на провокацию. Он снова ударил, так что Йорм лишь в последний момент уклонился с истинно змеиной ловкостью.
- Ты прав, не мне бы мстить за Фрейдис, но жизни других дороже ей, так что лучше я избавлю мир от тебя, мертвец. Ведь ты мертвец! - Рольф сразу же понял причину изменений Йорма.
На бледно-синих губах того застыла глумливая усмешка.
- Я вышел из моря! Это ты сейчас умрешь. Могила уже разверзается под твоими ногами!
С этими словами он стремительно выпрямился, сделав вид, что целит противнику в грудь, а сам ударил в голову. Ни один человек не успел бы уклониться. Рольф упал с разрубленной головой, его снежно-белые от рождения волосы обагрились кровью. Но, падая, он успел вскинуть меч, и тот легко пронзил золотые латы Йорма, воскрешенного своей повелительницей к подобию жизни, потому что ей было мало того, что он успел совершить.
И в тот миг, когда меч дошел до сердца Йорма, тот выпрямился, впервые испуганно вытаращив глаза, точно очнулся от страшного сна. Только не было сном предательство родных, и золотая змейка на груди, и гора трупов, среди которой упал он с мечом Рольфа в груди. И Йорм простонал, ударившись головой о политую кровью землю:
- Что теперь будет со мной в мрачном царстве Хель?! Быть мне на леднике, в доме из ядовитых змей, среди злодеев... О, боги, если бы все можно было вернуть назад...
И он затих, будто кукла в мятых золотых доспехах, сломанная и брошенная. А рядом распростерся Рольф Седой. Он еще успел увидеть смерть врага и слабо улыбнулся:
- Теперь... никто не станет... угрожать Фрейдис...
Лишь немногие среди викингов видели их гибель, потому что остальные были в это время далеко, а тут еще оба войска как раз пришли в движение, устремились друг на друга и столкнулись, как два бычьих лба, бряцая железом и рыча по-звериному, причем не только Другие Народы.
Но, прежде чем по-настоящему успела разгореться битва, что стала бы, несомненно, последней для Племени Фьордов, черная завеса мрака вдруг резко отдернулась, как одеяло, откатилась все дальше к северу, и, наконец, исчезла. На землю хлынул солнечный свет, быть может, тусклый и блеклый, как обычно в зимнее время, но каким ослепляюще ярким показался он людям, давно уже видевшим его лишь в Священной Роще! Многие прикрыли ладонями глаза, закрываясь от света.
Но, если в первые мгновения он ослепил людей, то куда страшнее оказалось его действие на войско Других Народов. Многие из троллей и цвергов просто окаменели, попав под его лучи, остальные, не столь древней породы, забыв и думать о войне, принялись искать укрытия от лучей "Жгучего", бежали в горы, выискивали для себя малейшую норку в земле, а где ее не было - оборачивали свое оружие и нерастраченную боевую ярость против камней, перекладывая себе подземный ход. Старшие великаны и духи леса, тоже явившиеся на эту битву, не так сильно боялись солнца, но ненавидели его, порожденные в вечном мраке, и теперь рычали, как медведи, если кто-то из йотунов пытался отдавать команды. Косматый седой великан было бросился на людей, но его удалось повалить, подрубив сухожилия, а затем добить корчащееся чудовище камнями и стрелами.
Иное дело - йотуны, подданные Золотой Змеи. Они еще держались, хоть уже осознавали с ужасом, что что-то пошло не так. Колдовство их повелительницы не исчезло бы само собой, значит, вполне вероятно, ее больше не было в живых. Но они не могли предать свой долг, да и слишком велика была их ненависть к людям, чтобы отступить. Ведь победа только что была уже почти в их руках!
Некуда было отступать и людям, когда-то в недобрый час надевшим на шею знак Золотой Змеи, как великую честь. Они понимали, что их не пощадят, и не просили пощады, точно загнанные волки. Их викинги уничтожали в первую очередь.
И вскоре все было закончено. Лишь немногие из бывшего Войска Других Народов, поняв, что им не победить, вовремя отступили. Среди них был и Эдгар, новый вождь Клана Орла, не пропустивший момент, когда война ради великого дела превратилась в бессмысленную.
Остатки войска викингов, все еще щурясь от яркого солнца, оглядывали вокруг себя поле, где когда-то летом пасли лошадей. Теперь оно было завалено трупами людей и других существ, усеяно камнями разных форм и размеров. Их так и оставили на том поле, в память о самой большой победе Племени Фьордов.