И теперь Ингрид оглядела всех по очереди провалившимися, зловеще блестящими глазами, сухо усмехнулась уголками губ:
- Если врага не победить в открытом бою, против него будут хороши любые средства. Ты говоришь, Ульв, они мечтают о наших сокровищах? Предложите им сокровища... Чтобы подавились ими!
Услышав такой совет, Ульв недоумевающе покачал головой, а вместо него возразил Халльдор:
- Ты предлагаешь заманить врага в ловушку? Стыдись, госпожа! Чем мы станем отличаться от нашего врага? Даже если бы мы победили такой ценой, чего стоит победа, если в итоге два одинаковых змеиных царства будут скалиться друг на друга через ледяную пустыню?
Королева вскинула руку, обрывая горячую речь викинга.
- Тебе бы стать скальдом, Халльдор: вон какие страшные образы создает твое воображение! Нам сейчас противостоит бесчестный враг, не склонный уважать нас - почему мы должны считаться с ними? Будь это обычная война против человеческих народов - данов, фризов, саксов или хотя бы всех разом, вы, мужчины, сами выиграли бы ее, без моих советов. Но здесь нам противостоит коварство женщины, и мы вправе ответить на него тем же. Не беспокойтесь, дети: на вас вина не падет, ведь не вы задумали ловушку. Ну а я всего лишь старуха, и, если мне придется в Царстве Хель перейти вброд реку Слид, несущую мечи, я к этому готова. Мне довелось пережить и более сильную боль...
Сказала она просто, будто подтверждая очевидный всем факт, но настолько гордо, что видевшим ее в этот миг вдовствующая королева показалась величественнее, чем в былые времена, когда в блеске драгоценностей занимала трон в Сванехольме.
Каждый из викингов хоть на мгновение склонил перед ней голову. Потом Ульв осторожно поинтересовался, так как и ему был не совсем ясен замысел королевы:
- Что ты задумала, госпожа? Пойдут ли враги в твою ловушку? Не считай их всех дураками. Лисица, и та не всегда попадается охотнику.
Вместо ответа Ингрид хлопнула в ладоши и негромко позвала:
- Элла!
В шатер вошла девушка-служанка, одна из доверенных лиц королевы, благодаря которым та прежде всегда бывала в курсе всех дел, творящихся в Сванехольме. Для нее нашлась служба и теперь. Девушка поклонилась присутствующим почтительно, но без робости.
- Что, Элла: карлик придет к тебе на свидание в эту ночь? - спросила Ингрид.
Та кивнула и гневно фыркнула:
- Придет! Чтобы снова наговорить мне гадостей и выклянчить новых подарков, с клятвенными обещаниями завтра же все вернуть... Ух, как я его ненавижу, госпожа! Видят светлые Асы, когда-нибудь не выдержу, убью эту крысу! - не сдержалась девушка.
Королева ласково кивнула ей, протянула чудом уцелевший золотой кубок, полный кристально чистой воды из родника.
- Понимаю, но ты должна выдержать еще одну встречу. Сегодня ты покажешь карлику, где именно лежат сокровища Сванехольма! А мы к тому времени устроим ловушку.
Девушка вздохнула.
- Ради тебя, госпожа, я постараюсь. Не знаю только, захочет ли этот Альвис звать других. Очень уж жаден, даже на мои подачки бросается, как пес на кости, забыв, что изображает передо мной мальчишку. Чтобы такой да поделился с кем-то золотом...
- А мы ему подскажем, что медлить нельзя, а то золото вот-вот уплывет из его загребущих ручек, - с воодушевлением ответила Ингрид, поглядывая на собравшихся воинов. К ее удовлетворению, больше никто не оспаривал ее замысла...
Ночью в заиндевевших кустах возле Священной Рощи шептались двое: Элла и карлик Альвис, позор племени цвергов, ставший шутом у Морны. В свете маленькой лампы, которую Элла осторожно придерживала под полой плаща, ее собеседника можно было принять за мальчишку-бонда, которому еще не исполнилось четырнадцати; невысокая, хрупкая фигурка и безбородое юношеское лицо позволяли ему сойти за ребенка. Элла, сидевшая на бревне напротив него, выглядела рядом рослой и мощной, хотя на самом деле была среднего роста для женщины Племени Фьордов.
Первой заговорила она, тревожным, почти умоляющим голосом:
- Ты вернул вещи? Ты ведь клялся именами богов, что все вернешь сегодня же! Ты же понимаешь, что я отдавала тебе не свое? Я даже украла драгоценности госпожи, чтобы помочь тебе, я превратилась в воровку ради тебя! Где же твоя благодарность, Альвис? Ты хоть понимаешь, чем я рискую ради тебя? Меня выгонят голую на мороз, как предательницу! А так мне и надо, что поверила тебе...