Он подбежал к люку, который вел внутрь дома.
— Вальхарик! Капитан Вальхарик, где ты?
Вальхарик ворвался в комнату под крышей. Он весь вспотел. Судя по его виду, он пока еще не участвовал в сражении, хотя сжимал в руке меч.
— Приготовь зеркало, Вальхарик. Поверни его на этих бандитов.
— Но, господин мой…
— Поторопись! Делай, как я сказал. Скоро наша армия пополнится варварами, а флот — их кораблями.
— Какие же они варвары, господин мой, если им повинуются духи огня? С ними нет никакого сладу; все равно, что пытаться убить сам огонь.
— Огонь можно залить водой, — напомнил Йиркун своему военачальнику. — Водой, капитан Вальхарик. Или тебе сие неизвестно?
— Принц, мы пробовали обливать шары водой, но вода не выливалась из наших ведер. Варварам помогает могучий чародей. Ему служат духи воздуха и огня.
— Ты сошел с ума, капитан Вальхарик, — сказал Йиркун сурово. — Ты сошел с ума. Подготовь зеркало и избавь меня от своих домыслов.
Вальхарик облизал пересохшие губы.
— Слушаюсь, господин мой.
Поклонившись, он отправился выполнять поручение.
Йиркун вернулся к парапету. Он увидел, что люди его сражаются с кем-то на городских улицах, но дым пожара мешал принцу как следует разглядеть атакующих.
— Радуйтесь, радуйтесь, — хихикнул Йиркун, — скоро зеркало заберет вашу память и вы станете моими рабами.
— Это Элрик, — сказала Киморил тихо и улыбнулась. — Элрик пришел, чтобы отомстить тебе, братец.
Йиркун усмехнулся.
— Да ну? Ты так считаешь? Что ж, будь это даже он, я ускользну от него, а тебя он найдет в состоянии, которое его не очень-то обрадует, скорее, наоборот. Но это не Элрик. Это какой-нибудь неотесанный шаман из степей к востоку отсюда. Он скоро будет в моей власти.
Киморил поглядела через парапет.
— Элрик, — сказала она. — Я вижу его шлем.
— Что? — Йиркун оттолкнул сестру. Да, сомнений быть не могло, на городских улицах мелнибонэйцы сражались с мелнибонэйцами. Люди Йиркуна отступали. Теснившую их армию возглавлял воин в драконьем шлеме, который мог принадлежать только одному человеку на свете. Шлем Элрика. И меч Элрика. Былая слава графа Обека из Маладора, он поднимался и опускался, рдяный от крови, сверкающий в лучах утреннего солнца.
На миг Йиркуном овладело отчаяние. Он застонал.
— Элрик! Элрик, Элрик. Ах, все время мы недооцениваем друг друга. Что за проклятье лежит на нас?
Киморил запрокинула голову, лицо ее порозовело.
— Я говорила тебе, братец, что он придет!
Йиркун обернулся к девушке.
— Да, он пришел — на свою погибель. Зеркало лишит его разума, он обратится в моего раба и поверит всему, что бы я ни утверждал. Я и не мечтал о такой возможности, сестра. Ха!
Он поглядел вверх, потом быстро прикрыл глаза рукой, вспомнив, где стоит.
— Скорее вниз! В дом! Зеркало поворачивается!
Застучали шестерни, зазвенели цепи, заскрипели шкивы. Ужасное Зеркало Памяти пришло в движение.
Согнав сестру с крыши, Йиркун спустился следом и закрыл за собой люк.
— Элрик поможет мне завладеть Имрриром. Он сам себя погубит. Он сам уступит мне Рубиновый Трон!
— А ты не думаешь, братец, что Элрик знает про Зеркало Памяти? — насмешливо спросила Киморил.
— Пускай. Противостоять ему он все равно не сможет. Он не в состоянии сражаться вслепую. Либо тебя зарубят, либо открывай глаза. А когда он откроет глаза, ему никуда не деться от зеркала.
Принц оглядел бедно обставленную комнату.
— Где Вальхарик? Где этот пес? Вальхарик появился на пороге.
— Мой господин, зеркало поворачивается, но как бы оно не задело наших воинов.
— Ну и что, если наши люди попадут под него? Мы быстро научим их тому, что они должны знать, — их и побежденных врагов. Нельзя быть таким слабонервным, капитан Вальхарик.
— Но с ними Элрик.
— У Элрика тоже есть глаза, хоть они и похожи на головешки. Ему не избежать общей судьбы.
Тем временем Элрик, Дайвим Твар и их мелнибонэйцы подходили все ближе и ближе к дому принца Йиркуна. В их рядах потерь почти не было, тогда как трупы оинов, то и предателей из Имррира густо устилали улицы. Духи огня, которых не без труда призвал на помощь Элрик, начали исчезать, ибо не могли долгое время оставаться в плоскости Земли. Но главное было сделано, и в том, чья возьмет, не осталось никаких сомнений. По всему городу полыхали пожары, в гавани загорелись суда.