— Пора! — крикнул кто-то над головой Элрика. — Давай!
Элрик поглядел вверх и увидел багровое лицо, белую бороду и машущую руку.
— Да не на меня смотри, глупец! Рази!
Ухватив обеими руками меч, Элрик глубоко погрузил его в тело Твари. Та застонала, запричитала — и издохла, произнеся тихим голосом одно только слово:
— Фрэнк…
Почти в тот же самый миг Ракхир изловчился и ударил: слетели наземь последние змеиные головы, клинок пронзил грудь и сердце юноши.
С демонами было покончено.
Седовласый старик спустился к воинам, покинув полуразрушенную арку, с которой наблюдал за боем. Он посмеивался.
— Колдовство старого Нуина еще на что-то годится даже тут, а? Я слышал, как высокий подговаривал своих дружков напасть на вас. Мне это показалось нечестным — пятеро на двоих, я уселся вон туда и тишком-молчком лишил многорукого демона сил. Можем еще, коли надо. И теперь его сила во мне — пускай не вся, но большая часть. Я чувствую себя так, как не чувствовал уже на протяжении многих лун, — узнать бы, кстати, что это такое.
— Оно сказало «Фрэнк», — произнес Элрик хмурясь. — Как по-твоему, это имя? Может, его так звали раньше?
— Может быть, — отозвался старый Нуин, — может быть. Бедняга. Ну да ладно, теперь он мертв. А вы двое, вы не из Эмирона. Хотя тебя я встречал здесь, красный, было дело.
— И я тебя видел, — сказал Ракхир с улыбкой. Подобрав одну из голов Змеи, он вытер о нее свой меч.
— Ты Нуин-Который-Знал-Все.
— Гляди-ка, узнал. Да, я знал все, а теперь почти ничего не знаю. Скоро я позабуду последние крохи, и тогда кончится срок моего ужасного изгнания. Так мы уговорились, я и Орланд-с-Посохом. Я был глупцом и хотел знать все на свете, и мое любопытство свело меня с этим самым Орландом. Он разъяснил мне, как я ошибался, и отправил сюда — обрести забвение. Вы видели, я иногда вспоминаю кое-что из прежних своих познаний, и это очень плохо. Я знаю, что ты ищешь Черные Клинки. Я знаю, что ты Элрик Мелнибонэйский. Я знаю, какова твоя судьба.
— Ты знаешь мою судьбу? — воскликнул Элрик. — Поведай же мне ее, Нуин-Который-Знал-Все.
Нуин открыл было рот, но потом крепко его сжал.
— Не могу, — сказал он, — забыл.
— Лжешь! — Элрик рванулся к старику. — Лжешь! Ты помнишь, я вижу, что ты помнишь!
Нуин понурил голову.
— Я забыл.
Ракхир взял Элрика за руку.
— Он на самом деле забыл, Элрик.
Элрик кивнул.
— Ладно. А помнишь ты, где находится Туннель-под-Болотом?
— Да. От Эмирона до Болота рукой подать. Идите вон туда. Как придете на место, отыщите статую орла из черного мрамора. У ее основания расположен вход в туннель.
Нуин словно попугай повторил всю фразу, а потом поднял голову и спросил:
— Что я вам говорил? Только что?
— Ты объяснил нам, как найти вход в Туннель-под-Болотом, — ответил Элрик.
— Правда? — Нуин хлопнул в ладоши. — Вот здорово. А я этого не помню. Кто вы?
— Про нас лучше забыть, — сказал Ракхир улыбаясь. — Прощай, Нуин, и спасибо тебе.
— Спасибо? За что?
— За то, что вспомнил и что забыл.
Они повернулись и пошли прочь от старого чародея, вдоль по улочкам жалкого города Эмирон, замечая гнусные рожи в дверных и оконных проемах, стараясь дышать так, чтобы как можно меньше нахвататься здешнего отвратительного воздуха.
— Пожалуй, я завидую только одному человеку среди всех жителей этого городка, — сказал Ракхир.
— Мне жаль его, — проговорил Элрик.
— Почему?
— Да мне пришло в голову, что, когда он позабудет все окончательно и бесповоротно, может случиться так, что он и не вспомнит, что волен покинуть Эмирон.
Ракхир засмеялся и хлопнул Элрика по скрытой черными доспехами спине.
— Ну и угрюм же ты, друг Элрик! У тебя что, все мысли такие?
— Боюсь, что да, — ответил Элрик с подобием улыбки на лице.
3
Долгим был их путь по печальному и сумеречному миру. Наконец они вышли к болоту. Болото было черным. Тут и там на его поверхности виднелись черные же колючие растения. Вода в болоте была холодной; над нею низко-низко нависал туман, от которого отделялись порой какие-то призрачные силуэты. Над туманом возвышалась черная фигура — наверняка та самая статуя, про которую говорил Нуин.
— Статуя есть, — Ракхир остановился и оперся на лук. — Она посреди болота, и тропинки, ведущей к ней, я не вижу. Что будем делать, друг Элрик?