- Спасибо... Руп...
- Лихо не отдам! – воскликнул он с запалом. – Ты его угробишь на следующий день, хотя живучее канальи не сыскать. У тебя талант! Довольствуйся конем хахаля своего.
- Я хотела...
- Присмотрю я за всем. И не куксись так, и без того моська у тебя, что надо. Давай. Все будет хорошо, я видел.
- Я просто...
- Это он сгоряча. Он же мужик, а не чучело бездушное. Каково ему интересоваться такой, как ты? Знаешь, какой удар по самолюбию? И тут ты еще ему так – жмак! По яйкам...
- Давай без сравнений и подробностей! Я вернусь...
- Да-а-а. Это-то да. Ну, путь еще неблизкий, – Руп закинул девушку в седло и пристегнул увесистый куль, – это погрызть на дорожку. Давай. Терпеть не могу прощания, у меня от них сыпь. И скажи ему “да”, раз старший попросил!
- Кому?? – Эми наклонилась к своему странному знакомому.
- Увидишь потом. Столько веселья впереди! Ну, ладненько. Поехала!
Краснолюды проводили Эми чрезвычайно тепло, хотя сперва не преминули одолеть ее нравоучениями. Больше всех возмущался Алоф, сокрушаясь над ее воспаленным разумом. Лишь когда Эм солгала, что планирует небольшой заезд с быстрым возвращением, друзья успокоились и перестали ее чрезмерно опекать. Талорк отдал ей куртку из шкуры монстра, какого – так и не признался, но уверил, что ее ударопрочность выше всяких похвал. На том и расстались.
Чем больше Эми отдалялась от лесопилки, милого городка, Йорвета, тем мрачнее становилось ее расположение духа. Она отвыкла от одиночества, ей напомнили значение заманчивого слова “забота”. И, главное, ее сердце лежало к тому, кого она обидела. Эми спрыгнула с седла, наблюдая за яркими солнечными пятнами на листве леса, прислушиваясь к пению птиц. Погода не всегда будет ясной и теплой, трава не всегда будет покрывать землю, и она не сможет всегда обманывать себя, что ей не больно. Надо было ехать к болотам. Прыгать со скалы в море, надеясь попасть туда, где нет камней – так представлялось ей это путешествие. Хотелось вернуться, обнять его, поцеловать, убедить, что он важен, а она – дура, и была неправа. Не расставаться. Но Эми не могла этого сделать. И не могла продолжить путь.
“Надо что-то решать, точнее – ехать дальше, – наказала она сама себе. – Или помру тут от голода, когда закончатся припасы”...
Эми не услышала его, скорее почувствовала, бросилась к нему, прижалась к груди.
- Все не так, как ты думаешь, – горячо шептала Эми, обливаясь слезами. – Я тебе так благодарна... Ты очень важен... Я их не так звала... Все не так... Ты мне дорог...
- Я знаю, – Йорвет обнял ее в ответ и прижался подбородком к ее макушке. – Дурочка.
- Я к тебе вернусь, когда найду себя... Все исправлю...
- Не вернешься, – сказал Йорвет убежденно. – Как не пришла раньше.
- Вот увидишь... Удивишься... Ты замечательный... Ты мне так дорог...
- Еще не поздно. Вернись со мной сейчас. Дай мне возможность узнать тебя получше наконец. – Эми отчаянно закачала головой. – Хватит плакать, – Йорвет вытер ее слезы и очаровательно улыбнулся. – Ладно. Я тебя подожду немного. Скажем, лет двадцать. Но ни годом больше, поняла?
Эми улыбнулась сквозь слезы, кивнула.
- Я еще хотела тебя попросить... Ну...
- Смелее.
- Что-нибудь на память... О тебе...
Йорвет снял с шеи цепочку с украшением – сложным узором, тонким, изящным, повесил на Эми и чувственно поцеловал.
- Этого должно хватить.
- Спасибо... Очень красиво. А что это? – она взяла украшение в руку и попыталась найти в переплетениях смысл.
- Учитывая, что ты полный профан в Hen Llinge, обобщу. Это символ всего лучшего, что только может вобрать в себя один Aen Seidhe. И ты, если будешь к этому стремиться. Ладно, хватит. Еще пара минут, и я тебя верну насильно.
Эм с большим трудом отняла от него руки, затихла, когда он посадил ее в седло.
- И еще: я не прощу себя, что потворствовал твоей блажи, если ты погибнешь. Помни об этом каждый раз, как потянет на выходки.
- Я...
- Знаю. Едь.
Эми не выдержала, несколько раз обернулась, пока деревья не скрыли его силуэт. Она знала, что вернется, и на этот раз не пустая. Знала, что все будет по-другому. Знала, что связь между ними возникла не просто так.
Скоро узнает и он.
Конец четвертой части
====== Часть пятая. 1. ======
- Дедушка, меня не читают. Что мне делать?
- Для начала, внучок, определись: ты до народа умную мыслю донести хочешь, или самоутвердиться? Денег-то тебе все равно не заплатят.
- Для мысли, конечно. Я же Писатель. Ну, чтобы лайков побольше...
- Тогда все просто! Какие отзывы?
- Ага, сейчас... Вот:
“Что-то затянулось, надоело”
“Пусть не кончается, герои попритерлись”
“А когда будет трах? Я только ради этого по диагонали читаю”
“Почему столько пошлости? Противно!”
“А где сюжет? Где экшн?”
“Побольше бы чувств, эмоций, суховато!”
“Че за хня?? Фу, блин! Нормально писать надо: жил-был ведьмак, влюбился в барда, но спал с эльфом, а тут еще Синие Полоски, ревность, но пришел вурдалак – прям на оргию попал, присоединился, и тогда ведьмак забеременел (это было чудо, он же стерильный) от императора и стал Цири не отчимом, но мачехой... Гениально! Пойду сама писать, я ж, как истинная дама, о гомосексуальной любви и мужских половых впечатлениях знаю не понаслышке!”
“ГГ – дура. Давай другую”
“Пишешь, как дебил”
“Автор, ты гений! Плюшек!”
“Хыр мыр пыр”
“Краткость типа сестра таланта. Это еще сваха сводного дяди троюродной племянницы княгини Ольги сказала. На клингонском.”
“Что б вы все сдохли”...
- Ну, отлично, внучок. Теперь все пожелания вместе соедини и напиши для народа.
Из “Диалоги о насущном”, том 7, глава 61, параграф 14 (сразу за впечатлениями об изжоге и мягком шанкре).
В качестве эпиграфа автор может пойти
по стопам Сапковского и сообщить, что все равно все уже было.
Типа тоже отмазался.
Итак, Эми направилась к Морным болотам в поисках Aen Saevherne – единственной нити, ведущей к ее страдающему другу. Как ни странно, недолгое пребывание в городке с Йорветом оказало на нее сильнейшее влияние. Она стала бояться. По ночам, лежа в темноте на плаще по деревом, она не могла уснуть, прислушиваясь к самым разнообразным звукам ночного леса. Ее воображение подсказывало, чем может закончиться ее беспечный сон, как будто сами по себе кошмары с Фэадом в главной роли не отменяли прилагательного “беспечный”.
И все же отсутствие сна и страх не были для нее столь неприятными, как реакция на нее людей, а потому Эми старалась держаться подальше от поселений, одновременно по максимуму сокращая путь до ее цели.
Мужество, с каким она бросалась в бой при первой же возможности, покидало ее пропорционально нарастающей боли в теле. Возможно, она несколько утратила веру в себя. Признавая, что она имеет некоторые навыки в фехтовании и избегании ударов, она также понимала, что многие из ее навыков ей осуществить уже не дано. Именно поэтому она не брала на себя ответственность уничтожать, к примеру, утопцев: ее спина не позволяла ей проявить необходимую гибкость. С оборотнем, заказ на которого она получила, не хватало скорости, а с гибридом, которого ей с огромным трудом удалось выследить и рассмотреть, имелся недостаток и того, и другого. Тогда девушка благоразумно порешила хорошенько запомнить местонахождение бед и разобраться с ними, когда появится такая возможность.
Ближе к пункту назначения Эм позволила себе остановиться в таверне, чтобы нормально поесть, помыться и привести в порядок вещи. Когда она, завернутая в полотенце, разгоряченная после ванны, устроилась в мягкую постель, то не сдержала вздох облегчения. Казалось бы, кровать – вполне себе обычный предмет, как и стены с крышей, и горячая вода, но и эти вещи могут стать роскошью. Если человек так выстроит свою жизнь.
Эми ставшим уже привычным движением крутила в пальцах украшение, подаренное эльфом. Она волновалась о природе своего страха, не хотела давать ему взять верх, потому как и без него чаще всего представляла себя годной более всего в качестве органического удобрения. Каждый ее день с того склона был наполнен болью и беспомощностью. Если к этому всему присовокупится первобытный парализующий страх, то можно больше не пытаться завершить свою малоперспективную миссию.