- А как вы думаете, – попыталась Эм отвлечься, – как это – путешествовать во времени дома? То есть можно переместиться и встретить саму себя? Цири, ты не помнишь, чтобы в детстве тебя навещала взрослая ты?
- Нет.
- А жаль. Вот так прыгнуть и с собой пообщаться... Узнать, о чем жалеешь, чего хочешь...
- Нужно уметь самостоятельно разбираться, чего хочешь, – Кагыр нехотя посмотрел на положение солнца. – Надо идти дальше.
- Давайте еще посидим, – предложила Цири, уткнувшись носом в его шею. От ее теплого дыхания нильфгаардца накрыло знакомой волной возбуждения.
Эм заставила себя сесть. Нужно как-то собраться, преодолеть саму себя. И продолжать идти. Тут она обратила внимание, что опушка покрыта яркими пятнами цветов, привлекающих насекомых. Она сходу насчитала трех красивых бабочек, а ведь уже и не помнила об их существовании. Где-то издалека доносилось пение птиц, ветер шелестел листвой.
Это ведь и есть жизнь. Здесь, сейчас, не вчера, не завтра, не через час. И она...
Откровенно ужасна. Эм задышала чаще, глядя на девочку, стоящую возле ствола дерева, у кромки хвойного леса. Ее белое лицо, перекошенное от страха, черные глаза, открытый рот вырывали из общей картины происходящего вокруг, вгоняли в дрожь. Эм поднялась на онемевшие ноги и вытащила меч из-за спины.
- В чем дело? – нахмурилась Цири.
- Ждите здесь, – угрюмо отозвалась Эм, даже не обернувшись.
Лес оказался плотным, влажным и как будто мертвым. Эми прошла вперед в поисках девочки, отвлекая саму себя от страха и боли. Почему она обязана проверить эту ситуацию, она не знала и даже не утруждала себя рассуждениями. Просто должна и все. Как, собственно, и всегда.
Почти сразу перед ней показался большой деревянный дом, по всем признакам заброшенный. Эм встала у покосившихся ворот, определяя, нужно ли заходить внутрь, или нет.
- Здесь есть колодец, – послышался голос Кагыра за спиной.
- И наверняка кровать, – Цири подошла к Эм, протянула руку. – Можешь мне хотя бы одолжить свой меч ненадолго?
- Мне здесь не нравится, – пробубнила Эм, отрывая от себя своего лучшего друга и вручая его девушке.
- Тебе нигде и никогда не нравится, – отмахнулась Цири, покрутила рукоятью и направилась в дом. Эм поспешила за ней.
- Здесь, похоже, призраки. Я видела девочку с белым ужасным лицом.
- На днях ты видела какую-то бабку, а до нее – своего эльфа, – Цири зашла на кухню, не теряя бдительности, и прошла в соседнее помещение. – Я бы тоже видела, наверное, если бы все время стучалась головой. Хороший меч.
- Мне очень не по себе, – не сдавалась Эми, ковыляя за девушкой. – Давайте уйдем отсюда?
- Я не чувствую и не вижу никакой угрозы! – голос Цири звучал со второго этажа. Эм остановилась у лестницы и выругалась: наверх она сможет подняться в лучшем случае к ночи.
- Я тоже, – сообщил Кагыр, заходя с ведром воды. Он заглянул в шкафы, нашел старые фарфоровые чашки и дунул в них, поднимая облако пыли.
- Все чисто! Хотя заброшенные дома немного угнетают, конечно, – Цири съехала вниз по перилам и, приняв у Кагыра чашку, с жадностью выпила. – Давайте здесь поспим пару часов и двинемся дальше?
- Да, – согласился Кагыр.
- Нет! – испугалась Эми.
- Я все проверила, – терпеливо объяснила Цири. – Ты сдаешь... Медальон, смотри, спокоен. Это твои мысли тебя мучают, а не дом. Пойдем, – она взяла девушку за плечи, отвела на топчан, помогла ей лечь. – Вот. Просто поспи сейчас, хорошо? И мы отправимся дальше. Нужно, чтобы ты могла идти.
- Я могу идти! Цири, мне страшно, – Эм взяла ее за руку.
- Да ты ледяная, – пепельноволосая девушка отыскала старый плед, стряхнула его, накрыла компаньонку и улыбнулась. – Мы будем за стенкой, обещаю. Полчаса, не больше.
Кагыр повернулся к Цири, когда та подошла, и она удрученно покачала головой.
- Ничего. Все наладится, – он обнял ее, приподнял ее голову за подбородок, заглядывая в зеленые глаза, и добавил тихо: – Я бы хотел, чтобы мы были всегда вместе.
- Я бы тоже, – прошептала Цири и ответила на его нежный поцелуй, развязывая тесемки на его рубашке.
Эм лежала на топчане, обессиленная и грустная. Она с омерзительной ясностью осознавала, что ей осталось недолго, и не существовало слов, способных описать, насколько ей было жаль. Жаль, что ее толком и не было. Жаль было друзей, всех, кто страдал и не мог изменить свою жизнь к лучшему. Жаль ей было и своих упущенных возможностей. Если бы все можно было начать заново...
Она открыла глаза, побледнела и перестала дышать от неподдельного, всепоглощающего ужаса. Сердце, в последний раз вяло стукнувшее в груди, замерло. Прямо над ней, с потолка, свисала безобразная туша с шестью руками – крючьями. Иссиня-белое лицо не имело ни рта, ни носа, а черные глаза без белков, круглые, как пуговицы, окруженные трещинами, блестели и не отрываясь смотрели на Эм. Девушка чуть приоткрыла рот, но не смогла ни закричать, ни вздохнуть. Все, что она могла – это смотреть на черные пуговицы, которые поплыли, смешались. И стало совсем темно.
Эм наконец смогла сделать вдох. Боль ушла, но зато появилась неестественная слабость.
- Цири? – позвала она в темноте. – Ты здесь?
Мысль о том, что это лицо рядом, на потолке или в углу, придало ей сил. Эм стянула с себя одеяло и, свалившись с кровати, огляделась в поисках выхода. Дверь, которую она высматривала, открылась сама, и на пороге, со свечой в руке, появился тот, кого девушка ожидала увидеть меньше всего.
- Боже, – Йорвет отставил свечу и упал перед ней на колени, прижавшись лбом к ее лбу. – Не верится... Наконец-то...
- Йорвет? – Эм потрогала его лицо, плечи. Самый настоящий, самый родной, он действительно был здесь. – Я ничего не понимаю...
- Это я, – заверил он девушку, лаская ее теплым взглядом, и перенес обратно на кровать.
Должно быть, это сон. Эм плохо помнила себя до инцидента с Фэадом, а после ей снились только кошмары. Может, ее воспаленный ум наконец сжалился над ней? Понимая, что сон скоро кончится вместе с возможностью находиться рядом с разноцветными глазами, она прижалась к их владельцу с отчаянием и тоской.
- Милый, мне так больно, я больше не могу, правда... – горячо шептала Эми, обливаясь слезами. – Я вовсе не сильная, мне так нужна твоя защита и поддержка... Все зря, все не так... Я запуталась... Я скучаю по тебе, по твоим глазам и такой редкой улыбке... Я часто вспоминаю тебя, твое тепло и мудрость, жалею, что уехала, но снова бы так сделала... Почему все так?.. Мне кажется, я скоро умру, и мне страшно... И я жалею... Жалею... – прошла минута, прежде чем Эм смогла заговорить. – Жалею, что... Ты и я... Мне бы так хотелось...
- Я так тебя ждал, – Йорвет отстранился и поцеловал ее в губы. – Тебя так долго не было. Что последнее ты помнишь?
- Цири, я, Кагыр... Страшное лицо...
Эм поняла, похолодела и отсела от Йорвета. Это монстр в ее голове издевается над ней. Но в этот раз все было по-другому. По-настоящему. Она чувствовала, видела, слышала как обычно. Это сбивало с толку, путало. Как вообще такое возможно?
- В чем дело? – тихо спросил Йорвет, боясь сделать лишнее движение.
- Это все неправда. И даже не сон. Это монстр, – Эм осмотрела потолок, углы, снова посмотрела на Йорвета. Вот сейчас его черты изменятся, и все обернется кошмаром.
- Я понимаю твое замешательство. Я все объясню, когда ты немного придешь в себя. Иди ко мне, прошу, давай полежим вместе, – он привлек ее к себе, уложил на свою грудь и принялся гладить ее волосы. – Все хорошо. Я рядом. Я никогда тебя не оставлю.
Эти слова отозвались в Эм новой волной душевной боли, и слезы снова полились из глаз. Как бы она хотела, чтобы это было правдой. Йорвет притянул ее к себе, прижался щекой к ее лицу и спел ей тихую, глубокую, умиротворяющую песню на Старшей речи. Его голос, дыхание, тепло, приятный и сложный мотив успокаивали, утешали. Йорвет... Совсем как настоящий... Так близко...