- Я... Я думала, ты позже будешь... Ты же сказал... Я просто...
- У меня возникло подозрение, что ты выкинешь еще что-нибудь, – произнес Геральт с обманчивым спокойствием. – Смотри, ты забыла флягу. Зря. Уверен, собралась ты куда-нибудь очень далеко. А это мне? – Он показал ей листок, и девушка рухнула на кровать, сгорая от стыда и переживаний. – Посмотрим, что же ты решила сказать на прощание, как оправдаться.
Ведьмак быстро прошелся по строчкам и уставился на нее тяжелым хищным взглядом.
- И это все? После всего, что между нами было? – Ведьмак иронически скривил губы и засверкал глазами. – Что это значит? – Эми молча прижала подбородок к груди, роняя слезы на штаны, и вздрогнула, когда он взревел: – Я тебя спрашиваю! Отвечай, черт тебя дери!
- Йеннифэр... – пискнула было она и проследила за табуретом, рассыпавшимся о стену. Никогда еще она не видела Геральта таким, и ей стало по-настоящему страшно.
- Это просто невозможно! – воскликнул он чудовищным тоном и зашагал по комнате. – Тебе мало того, что я сделал? Что еще ты от меня хочешь? Длинных смазливых речей, клятв в вечной любви и верности? Опять хочешь заставить меня гоняться за тобой, пережить все это заново? Я не упрекаю тебя без конца тем сраным эльфом, что же ты мне кровь пьешь? Или, может, мне нужно общаться с тобой, как он – видя в тебе дрессированную полоумную скотину? Тогда ты перестанешь дурить?
- Не надо...
Геральт сел перед Эм на корточки, положил руки по обе стороны от нее, впился в бирюзовые глаза холодным осуждающим взглядом и грубо убрал протянутую ладонь от напряженного лица.
- Я жду объяснений, – напомнил он тихим зловещим голосом. Эми не выдержала его ярости, накрыла лицо ладошками и беззвучно заплакала. – Ты говорила, что любишь меня. Передумала? – она отрицательно покачала головой. – От любви любви не ищут, твои слова? – согласный кивок. – Так какого хрена, Эм?! – рявкнул ведьмак и встряхнул ее за плечи.
Девушка, не отнимая ладоней, повернулась, легла на кровать и уткнулась лицом в одеяло, вздрагивая от рыданий.
- Черт. Черт! – Геральт смахнул с прикроватной тумбы кружку, пнул и без того неблагополучное подобие шкафа пососедству и оперся о стену, глубоко дыша от злости. – Я сейчас принесу что-нибудь, и ты все съешь. Поняла? И если, когда вернусь, тебя не будет, то обещаю: я изобью тебя до полусмерти, когда найду! – ведьмак перешел на рык, пересек комнату и с такой силой хлопнул дверью, что та вылетела с петель.
====== Чем дело кончилось! :) ======
Комментарий к Чем дело кончилось! :) Мой дорогой и горячо любимый друг,
Даже не знаю, что и сказать – прошел почти год, а воз так там и стоит. Сижу я такая вчера в два часа ночи, пишу статью по захоронению углекислого газа, скучаю, и тут получаю письмо: новые отзывы! То есть где-то там есть ты, и ты порой задумываешься: “а какого, простите, муя у меня незавершенный гештальт”? Так вот, не должно быть у тебя ничего неприятного, тем более из-за меня) Я, конечно, не в состоянии полноценно дописать эту мою милую муть, хотя бы потому что выросла из нее и совершенно не понимаю поведение участников истории, однако попробую вспомнить, как там все было в моей голове. Обнимаю тебя, благодарю, желаю тебе светлого и насыщенного пути.
Итак, если тебе интересно, то вот) Описываю только ключевые моменты.
Остановились мы на том, что Эм вернулась домой, все вспомнила и под гнетом грозного Геральта начала худо-бедно питаться. Эм, как ей и положено, страдала вовсю и упрямилась, но бегать больше не планировала, надеялась как-нибудь между делом вскоре окочуриться. Странная деваха, в общем. Потом они встретились с Ламбертом и Эскелем, туда же приехал и Ги, вроде как все захотели бросить ведьмачье ремесло, Эскель – овец завести, любить их (платонически) и пасти, Ламберт сказал, что он придурок, и Эскель решил ему своих овец не доверять, а Ги решил вывести каких-нибудь диковинных зверей с копытами, жабрами и ушами слона – ими грести удобно. Что делала Эм? Страдаааала :) Геральт был рядом и стоически присматривал, чтобы она не убила себя, подавившись куском хлеба. Когда Эскель узнал, что Геральт везет Эм к Йеннифэр, он, конечно, охренел, однако Геральт из-за этой реакции (неожиданно) план не поменял.
Ехали они, ехали, народу помогали, а тут вечером они мимо крытой телеги проехали. Эм развернулась, пристала в мужикам, которые телегой управляли, в итоге их убила. Геральт был недоволен, конечно. Открыла телегу – а там молодая и очень красивая эльфийка. Вот так вот) У меня с августа 2016 болтается отрывок с ней, пожалуй, вставлю здесь, чтобы было нагляднее, если не хочешь, перемотай пониже на продолжение)
ОТРЫВОК. В лесу Геральт, Эм и эльфийка собираются есть и спать.
Девушки молча наблюдали за тем, как Геральт наклоняется к кучке веток, выжигает искру, дует на слабый огонек. Его движения были ловкими и уверенными; пламя оставляло желтоватые всполохи на сосредоточенном лице, покрытом следами прошлых боев. Привлекательность ведьмака была неоспоримой и сквозила во всем: в умелости, в силе и мужественности, которые можно было практически осязать. Рядом с ним возникало убеждение, что ничего плохого теперь случиться не может, потому что он со всем справится, убережет, а владение своим телом и мастерская работа руками – будь то хоть разжигание костра или освежевание кролика – само по себе сбивало с толку. Даже эльфийка, не имеющая дурных мыслей, невольно поерзала.
- Тебе повезло, – тихо призналась эльфийка после долгого молчания.
- Еще как, – отозвалась Эм замогильным голосом, совершенно не настроенная на разговор.
- Я тонко чувствую связи. Никогда не сталкивалась с чем-то подобным. Хотела бы я, чтобы меня так любили...
- Не знаю, что ты несешь, и знать не хочу, – пробурчала Эм, косясь на широкую спину Геральта. Он сидел поодаль, сооружал вертел и вполне мог услышать несуразицу, если бы захотел. Она оторвала взгляд от коряги, на которую любовалась с тех пор, как села на плащ, осмотрела красивое лицо соседки и ухмыльнулась:
- Ты смазливая, тебя еще много раз будут любить. Хочешь ты этого или нет, – добавила она, подразумевая плохое. – Здесь все так работает: нет никаких правил, кроме одного: побеждает тот, кто сильнее.
- Ты так говоришь, потому что расстроена. Ты на самом деле так не думаешь.
- О, ну, раз ты так считаешь, то конечно.
- Ты не можешь отрицать доброту и взаимовыручку, стремление к лучшему...
- Ты что, тупая? – грубо перебила Эм. – Ты доброту нашла в обозе, обмазанном дерьмом, из которого я тебя вытащила накануне? Я вскрыла животы тем ублюдкам, которые собирались тебя... Любить. Кто их всех нас совершил или намеревался совершить добро? Или, может, самая добрая из нас – ты, которая создала эту ситуацию?
- Я не хотела всего этого... – прошептала эльфийка сквозь слезы. – Не создавала...
- Создавала, – добила ее Эм. – Какого черта ты не сидишь в своем дорогом платье в тепле и комфорте, болтая о своем величии с другими остроухими? Хочешь сказать, тебя выкрали из Долины, когда ты вышла на улицу поссать?
- Эм, – одернул ведьмак, глядя на нее из-за плеча.
- Эта дуреха сидит здесь и несет чушь про доброту и прочее, еще ничему не наученная! Я знаю, чем все это закончится. Миром правит сила, эльфийка. Все, что интересует нас – это достичь удовольствий и избавиться от неудовольствий, как у самых примитивных существ. Научись вскрывать животы другим и проживешь дольше.
- Я не буду ничего вскрывать, – прошептала эльфийка онемевшими губами и опустила голову. Белокурые локоны сползли с плеч на лицо, скрыли его, оставляя красивый профиль. Она мучилась виной и воспоминанием о своих тюремщиках, которые были убиты.
Эм внимательно посмотрела на собеседницу – на прямой нос, уголок чувственных губ, переливающуюся россыпь волос. Ее голос звучал, как музыка, глаза были темно-синими, как предгрозовое море, а запах – свежим и манящим. Такая красота не могла не быть проклятьем.