Эрлинг промолчал, потому что не хотел до времени показывать скрелингам свою силу. Тогда остальные охотники стали просить и уговаривать его, чтобы он метнул в оленя гарпун. Эрлинг долго отказывался, но они не унимались.
Тогда Эрлинг сказал:
— Вы словно все хотите узнать, кто я: живой человек или дух. Смотрите же. Только сдается мне, что это не принесет вам добра.
Эрлинг бросил гарпун и пронзил оленя насквозь. Инуиты были так потрясены этим броском, что на какое-то время как будто окаменели и не могли пошевелиться. Эрлинг не стал мешкать и быстро побежал вверх по склону. [32] Когда инуиты опомнились, он уже скрылся из виду. Скрелинги громко закричали и бросились в погоню. Они преследовали Эрлинга весь день и всю ночь, но Эрлинг далеко опередил их, запутал следы и спрятался в расщелине в скалах. В том месте постоянно дули сильные ветры, и на камнях почти не было снега. [33]
Эрлинг просидел в расщелине семь дней. За это время он только один раз выходил наружу, чтобы добыть себе пропитание. Он убил тюленя и ел его сырым, потому что боялся разводить огонь. На седьмой день в расщелину, где прятался Эрлинг, вошли два скрелинга. Эрлинг выскочил из своего укрытия и проткнул первого воина гарпуном. Потом он бросился на второго и повалил его на землю.
Скрелинг сказал:
— Не убивай меня, Нанаут. Все равно я не причинил бы тебе никакого вреда, ведь ты колдун.
— Это верно, — сказал Эрлинг. — И все-таки мне придется тебя прикончить. По-моему, именно ты убил моего отца во время битвы в Бьёрнарстадире.
Скрелинг сказал:
— Ты ошибаешься. Твоего отца убили стрелой, а у меня в ту ночь не было с собой лука.
Эрлинг сказал:
— Кто может поручиться, что ты не лжешь? [34]
После этого Эрлинг заколол скрелинга костяным ножом. Той же ночью Эрлинг покинул свое укрытие и пришел в селение инуитов, когда все жители спали. Собаки узнали Эрлинга и не залаяли. Он прокрался сначала в иглу, где жили Атанган и Инапалук. Эрлинг разбудил своих названых братьев и сказал им, чтобы они незаметно покинули селение и ждали его на льду фьорда с собачьей упряжкой. Потом он прошел в большое иглу, где спали Нанук конунг и все его жены. Эрлинг положил конунгу под изголовье кусок оленьего рога, на котором было вырезано усыпляющее заклятие. Конунг перевернулся на своем ложе и громко захрапел. Эрлинг не нарушил клятву, которую дал Иггнануаку, потому что использовал гренландское, а не инуитское заклятье. Потом Эрлинг вывел из дома Торбьёрг.
Торбьёрг сказала:
— Я думала, мы не уйдем отсюда, не отомстив за отца.
Эрлинг сказал, что это уже сделано. Тогда Торбьёрг спросила, жив ли ее муж, Нанук конунг.
Эрлинг сказал:
— Он будет спать дольше обычного, но все же проснется.
Они идут к берегу и встречаются с Атанганом и Инапалуком. Все четверо садятся в сани и едут на юг. С собой они взяли только немного оленьего мяса, несколько мечей и секир из того оружия, что привез Паль священник, и три инуитских лука. Эти луки были сделаны из оленьих рогов.
В половине дня пути к северу от Вестрибюгда Эрлинг повернул собак на восток и поднялся на ледниковое плато. Здесь он и его спутники построили иглу.
Эрлинг сказал:
— Невозможно заранее узнать, какой прием ожидает нас в родном селении. Может статься, нам еще понабодится это тайное жилище. По правде сказать, я не совсем уверен, что мы всех здесь обрадуем своим приходом.
Утром они поехали дальше на юг по леднику и спустились к морю неподалеку от Бьёрнарстадира. Эрлинг направился прямо к дому и постучал. Ему открыл Тородд. Какое-то время оба молчали и смотрели друг на друга, а Торбьёрг и оба инуита стояли рядом с опущенными лицами и надвинутыми капюшонами.
Потом Эрлинг сказал:
— Что это ты делаешь в моем доме, приятель?
Тородд ответил так: — Дом перешел ко мне по закону, потому что все думали, что ты и Торбьёрг погибли. Но теперь, когда ты вернулся, я надеюсь, что мы сможем договориться по-хорошему. Я готов заплатить тебе выкуп за поместье, раз уж так получилось.
Эрлинг сказал:
— Видно, здесь не обошлось без большого знатока законов. Когда же ты успел стать нашим родичем?
Тут Торбьёрг откинула капюшон, и Тородд узнал ее.
Торбьёрг сказала:
— Ты, наверное, всё надеялся когда-нибудь стать моим мужем. Да только ничего у тебя не выйдет. Ведь я теперь жена конунга и тебе не чета.
Тородд сказал:
— Что же вы не остались у скрелингов, если добились там такого высокого положения?
— Вот что, приятель, — говорит Эрлинг. — Убирайся-ка ты отсюда подобру-поздорову. Я хочу, чтобы через час тебя здесь не было.