С большой осторожностью предположим, что сообщение В. Н. Татищева о браке Владимира во время его пребывания «в варягах» отражает реальное событие. Тогда можно попытаться установить связь между упоминанием саги о женитьбе «русского конунга» на дочери конунга Свеаланда и этим фактом. В пользу этого, несомненно, говорит совпадение дат: время предполагаемого бегства Владимира к варягам – около 977 г. – приходится на тот период времени, о котором рассказывается в начале Пролога «Саги об Ингваре» и который совпадает с периодом правления в Швеции Эйрика Победоносного (ок. 970 или 974/975–990 или 995 гг.).
Другим аргументом является характеристика русского князя как «конунга фюлька»[193]. Термин «правитель фюлька» как нельзя лучше соответствует статусу Владимира в рассматриваемый период, поскольку в это время он не был единоличным правителем Руси, разделенной между тремя сыновьями Святославом, а управлял только Новгородской землей.
Существенны, однако, разногласия между изложением истории в Прологе «Саги об Ингваре» и фактами, приведенными у В. Н. Татищева. Главное из них, несомненно, – это сообщение о том, что хёвдинг Аки, прежде чем увезти в Свеаланд дочь Эйрика Победоносного, убивает русского князя. Мне представляется, что это свидетельство саги следует рассматривать в контексте сюжетной линии о конфликте между правящим конунгом и родом Ингвара и воспринимать его как художественный прием. Убийство русского зятя Эйрика Победоносного необходимо было автору «Саги об Ингваре» для обоснования самого сюжета Пролога и распри как одного из его основных элементов. Не высказанная явно в тексте произведения мысль о существовании родственных связей дочери Эйрика Победоносного на Руси, возможно, является логическим обоснованием следующих далее сообщений об отъезде туда Эймунда, а затем и Ингвара. Выбор мотива убийства соперника мог определяться распространенным в скандинавской литературе стереотипом: убийства были одним из обязательных элементов поведения скандинава на Руси[194].
Проблема авторства Пролога
Сказанное ранее позволяет отметить некоторые характерные особенности Пролога «Саги об Ингваре». Это, во‑первых, концентрация в его тексте сюжетов и мотивов, которые, очевидно, ко времени складывания «Саги об Ингваре» бытовали в устной традиции либо уже были зафиксированы в письменности; некоторые из них позднее станут устойчивыми стереотипами в древнескандинавской литературе. Во-вторых, присутствие фрагментов, в которых явно нарушена логика повествования. Эти черты определенно свидетельствуют о компилятивном характере данного текста или отдельных его частей и затрудняют решение вопроса о том, принадлежит ли он тому же автору, который написал основную часть саги и какова степень его участия в написании этого раздела саги.
Теоретически существует три возможных варианта авторства текста. Первый из них предполагает, что не вся сага была написана одним человеком, и приписывает Пролог другому автору, который опирался преимущественно на письменные источники и составил этот текст, взяв из «Саги об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда и использовав в зачине саги фрагменты об Эйрике Победоносном, Сигрид Гордой и ярле Хаконе (при этом он переставил акценты с истории Норвегии на историю Швеции); он также плодотворно работал с «Прядью об Эймунде», послужившей источником для целого ряда эпизодов; привлек саги «Круга Земного», в частности «Сагу об Инглингах», для рассказа о походе Ингвара в Земгалию и другие королевские саги. Не в пользу этой точки зрения свидетельствует то, что в письменных памятниках, созданных позже конца XII в., когда, как полагают исследователи, могла быть написана «Сага об Ингваре», сходные сюжеты и сообщения в основном представлены в вариантах, отличных от тех, которые включены в сагу.
Вторая точка зрения, полярная первой, может состоять в том, что автор сам создал полный текст своего Пролога и зафиксировал в нем известные ему варианты устных рассказов либо использовал целый ряд не сохранившихся до нашего времени произведений. Наличие сходных, но не тождественных интерпретаций тех же сюжетов в других письменных памятниках, близких по времени создания к «Саге об Ингваре», может быть объяснено одновременным бытованием в Исландии и других регионах Скандинавии нескольких версий одного сюжета и, следовательно, обращением авторов к разным источникам. И все же наличие логических разрывов в тексте Пролога противоречит тому, что Пролог целиком был написан одним автором, разве что мы должны допустить возможность небрежной работы автора со своим текстом, вследствие чего детали и свидетельства, входившие в разные мотивы, оказались плохо увязанными друг с другом.