Сага об исландцах

Тут подошли люди Кольбейна, из тех, что ехали последними, и раздели их всех, а одного сильно ранили; имя его было Торкель Палочник. Остальных они увезли с собой на юг в горы и застали Кольбейна в Долине Жителей Хвинира[725]. Он дал им пощаду, и они возвратились назад без оружия.

134. Стурла сел со своим войском в Нагорном Фьорде.

[10 августа 1238 г.] Рано утром на Мессу Лаврентиуса Стурла выехал со всеми своими отрядами в Нагорный Фьорд, и они сделали привал для еды на Дымном Пригорке; еду они сами привезли на хутор. Затем Стурла со своей свитой отъехал к Мошкарному Болоту, а другие отряды разбрелись по округе. Была доставлена еда, и забит скот, чтобы прокормить людей; так распорядился сам Стурла. И, тем не менее, грабили почти повсеместно; люди неразборчивые приходили и брали все, что не успели заранее развезти по церквям.

Когда отряды уже были в Нагорном Фьорде, одному местному жителю приснилось, что к нему пришел человек огромного роста, внушающий ужас. Он будто бы спросил этого человека:

— Чем кончится эта большая смута, которая сейчас наступила в округе?

Великан отвечает:

— Скверно и очень скверно. Стурла падет в бою, не спасется и Кольбейн.

Тот был очень испуган: он думал, что речь идет о Кольбейне Младшем[726].

Стейнвёр дочери Сигхвата в это же самое время на Ключах приснилось, будто она вышла из дома и пришла на некий пустынный двор с частоколом. Ей почудилось, что на стене сидит Торгрим из Рощи Гуннара[727] и смотрит на человеческую голову, насаженную на кол ограды. Торгрим сказал:

№ 55

Сижу и гляжу я
На отповедь Стейнвёр.
Зачем на колу здесь
Глава разлеглася?[728]

К этому же времени относятся рассказы и о многих других снах, предвещавших большие события, равно как и о прочих знамениях, но они в этой книге не записаны.

Стурла пробыл на Мошкарном Болоте несколько ночей. Затем он отъехал в сторону берега, к Пригоркам; в то время распорядителем усадьбы был Усадебный Кольбейн[729], и им со Стурлой столковаться было трудно. Кольбейн стоял за дверью церкви, и так они переговаривались между собой.

Оттуда Стурла уехал на побережье, к Устью Реки Кольбейна. Там стояло два оснащенных корабля. Стурла посадил на них своих людей и отправил их дальше к Потоку забирать лошадей, и они сильно бесчинствовали в этой поездке. Свейн сын Асгейра убил человека по имени Эйольв. Этот самый Свейн был с запада, из Крюкового Фьорда.

Затем Стурла уехал на Мыс Цапель, и пятницу и субботу провел на Кряже, дожидаясь <Первой> Мессы Марии [15 августа 1238 г.]: оба дня он постился и пил лишь воду. После <воскресного> дня, на который пришлась месса, он поднялся со своими отрядами на Склон Сэмунда и прибыл на Длинный Холм. Тут он узнал, что его отец Сигхват уже прибыл с севера и находится в округе вместе с четырьмя сотнями людей. При нем были все его сыновья, которые оставались в стране[730]. Тогда Стурла двинулся на восток через озера, и они с Сигхватом повстречались близ Полевой Бани.

Тогда же было решено, что людям надо снаряжаться, как в бой, и выдвигаться на юг, если Кольбейн и его люди сами не явятся на север.

Стурла постоянно посылал местных бондов на разведку в верховья реки и на юг к Килевому Хребту и еще в иные места, но никто из посланных не возвращался назад[731].

[19 августа 1238 г.] Так тянулось время до ближайшей пятницы; Стурла по-прежнему находился на Полевой Бане. Было много пересудов, и, прежде всего, о том, придет ли Кольбейн со своими людьми на север, или нет. И пока люди это обсуждали, Стурла подал голос:

— Я полагаю, что тут между мной и моими родичами большая разница в том, как мы поступим. Коли они, мои родичи, захватят меня, они, я думаю, предадут меня смерти. Но Богу и мне известно, что коли они попадут в мои руки, я не пролью кровь никого из них[732].

Вечером они не получили от своих людей никаких донесений. Но тем не менее пошел смутный слух; у людей возникло ощущение, что враг где-то поблизости. Тогда решили, что все отряды должны ночевать вне дома, держа оружие при себе. Они находились близко от горячего источника, и большинство народу спало мало.

[20 августа 1238 г.] Наутро Стурла спросил своего тезку, Стурлу сына Торда:

— Как ты думаешь, тезка, — сказал он, придут ли они с юга?

Стурла отвечает:

— Теперь я думаю, что придут.

— Что тебе снилось? — сказал Стурла сын Сигхвата.

— Мне приснилось, — сказал Стурла, — будто я стою в Лощине на моей отчей земле, и что мы все стоим там по ту сторону реки, текущей выше Пашен. Возле нас на отроге холма стоял крест, большой и высокий. Затем показалось мне, будто с горы сошла лавина, и в ней были сплошь мелкие камни, — все, кроме одного: он был огромен как скала и навалился на нас, и мне показалось, что под этим камнем осталось множество наших людей, хотя многим удалось выбраться[733]. Но вот Вигфус сын Ивара, насколько я различил, остался под ним, и тут я проснулся, — сказал Стурла[734].

725

Долина Жителей Хвинира — горный приют на пути из Южной Исландии в Северную. Название игровое и напоминает о соответствующем топониме в Норвегии.

726

Пророчество нарочито двусмысленно: врага Стурлы зовут Кольбейн, но так же зовут его младшего брата (который и падет в битве).

727

Неясно, кто такой Торгрим из Рощи Гуннара, но из контекста следует, что он был мертв к 1238 г.

728

Виса № 55. Призрак (Торгрим из Рощи Гуннара) в видении Стейнвёр. Локус видения: хутор Ключи на юге Исландии. Форнюрдислаг. Отповедь Стейнвёр = Камень (?). Это каламбур, учитывая имя хозяйки: Стейнвёр и значит «Каменная Губа». В «Саге о Людях с Песчаного Берега» есть похожий рассказ о видении и похожая короткая виса: в видении открывается человеческая голова, но гряда, где произойдет битва, называется Гейрвёр, т. е. «Копейная губа».

729

Усадебный Кольбейн — то же лицо, что Кольбейн Холодный Свет. Епископская усадьба была в ведении Кольбейна из-за того, что действующего епископа в Сев. Исландии в 1238 г. не было. Собственный хутор Кольбейна в Нагорном Фьорде назывался Рябиновая Усадьба, отсюда его второе прозвище.

730

Т. е. Кольбейн, Маркус, Торд Крюк и Туми Младший. Торд Какали в 1238 г. находился в Норвегии.

731

То, что местные жители перебегали к Кольбейну и не возвращались назад, указывает на просчет Стурлы, надолго застрявшего во враждебной округе без налаженных коммуникаций и разведки. Йоун Йоуханессон справедливо отмечает, что враги Стурлунгов тщательно подготовились к решающей битве, в то время как Стурла не рассчитывал на серьезное сопротивление.

732

Ссылка на миролюбие Стурлы сына Сигхвата объясняется двояко. Во-первых, рассказчик подчеркивает, что обреченный пасть Стурла превосходил своих врагов широтой души. Во-вторых, Стурла выполнял указания конунга Хакона, который, как четко сказано ниже, велел Стурле по возможности высылать врагов из страны, а не убивать их. На момент битвы Гицур еще не заключил с конунгом Хаконом никаких контрактов.

733

Под «камнем, огромным как скала», накрывшим войско Стурлы, имеется в виду Гицур. Именно с его людьми предстояло сойтись в бою Стурле. Сомнительно, чтобы это место из сна Стурлы Тордарсона тоже было взято из *«Саги о Гицуре» или присочинено исландцами XIV в.

734

Сон Стурлы Тордарсона перед Битвой на Дворе Эрлюга — второе указание рассказчика на свой дар предвидения. Впервые он намекает об этом читателю в гл. 107, где говорится об убийстве Бьёрна Брюхо. Вигфус сын Ивара, домочадец Стурлы, пал в битве: возможно, это произошло в ее начале, но прозаический текст об этом умалчивает.