После этого Гицур зашел в церковь, и они со Снорри долго проговорили. Все прошло у них гладко.
Халльвейг, жена Снорри, была в это время сильно недужна; весь тинг она пролежала в постели.
Когда Снорри ехал с тинга домой, они со Стурлой повстречались у Тальниковых Кустарников, и Снорри увещевал Стурлу, говоря, что тот готов из-за пустяков враждовать со своей родней из-за имущества чужих людей[825].
Когда Стурла проехал на запад до Междуречья Гриса, навстречу ему выехали двое его домочадцев Снорри сын Стейна и Халльдор Шершень сын Торда: они рассказали, что к Грязному Двору с запада вместе с восемью десятками людей прибыл Орэкья и рассчитывает сесть на Усадебном Пригорке.
Тогда Стурла переправился через горы дальше к Лавовой Долине и добрался оттуда до Двора Кольбейна. Затем они с Кетилем послали гонцов к Усадьбе, и их встреча с Бёдваром прошла на Лесистом Мысу. Там они приняли решение созывать ополчение; встречаться должны были на Красном Песчанике две ночи спустя. Туда подошло под три больших сотни народу.
К ним прибыл туда Асгрим сын Бергтора, с тремя людьми; его посылал Орэкья, чтобы договориться о мировой. Но бонды Снорри с Лесистого Мыса и иные с ним, кого ранее избили в Заводи Бьёрна, были столь разъярены, что не желали ни о чем слышать, кроме как о том, чтобы идти на Орэкью, и Асгрим со своими спутниками не смогли ни на что повлиять: они отъехали назад к Орэкье и поведали, как обстоит дело, и сколь разъярены бонды.
Бёдвар со Стурлой въехали в Долины и поднялись на тот холм к югу от Реки Ястребиной Долины, что лежит ниже Двора Харри. Орэкья к тому времени уже вступил в окрестности Лощины с запада. Тут между ними стали ездить гонцы. Договорились о перемирии, и встреча состоялась на Гребневом Мысу: с каждой стороны было по двадцать человек.
Когда они повстречались, Орэкья молвил Стурле так:
— Верно ли, родич, — сказал он, — что ты не хочешь мириться со мной, покуда я притязаю на Усадебный Пригорок?
— Это правда, — сказал Стурла, — его я из рук не выпущу.
— Тогда я прямо сейчас передам тебе, — сказал Орэкья — все права, которые у меня есть на хутор. И я бы хотел, чтобы ты стал мне таким же другом, как в лучшие времена. Но ясно как день, что моему отцу не нужно искать для меня иные жилища, кроме тех, что были мне предназначены изначально. Хотел бы я заручиться Вашей поддержкой, чтобы отстоять свои права на Городищенский Фьорд, кто бы там ни сидел.
После этого Орэкья протянул руку и передал Стурле все права, которые у него якобы были на Усадебный Пригорок.
Священник Снорри сын Нарви ранее посылал сообщить Стурле, своему зятю, — Стурла был женат на дочери его брата, — чтобы тот взял Дымные Холмы на свое попечение в ближайшие полгода, будет ли он жить там сам, или же захочет передать Орэкье, если им случится заключить перемирие. И поэтому Стурла передал Орэкье Землю у Холмов для проживания на полгода. И родичи расстались по-дружески, и Орэкья вслед за этим поставил на Холмах свой хутор.
Бёдвар и Стурла расстались в Долинах, и Стурла отправился домой на Усадебный Пригорок. Люди Орэкьи забили там двух коров, но других бесчинств не было.
149. Кончина Халльвейг дочери Орма.
[25 июля 1241 г.] Летом, на Мессу Якоба, на Дымном Холме скончалась Халльвейг дочь Орма, и Снорри счел это большой утратой, как и было на самом деле. Примерно в то же время, к Мессе Олава, в Хрутов Фьорд пришел корабль; кормчими на нем были Торфинн Кружево и Арнбьёрн Истребитель Соли. У них на корабле было большое богатство.
Когда братья Клэнг и Орм узнали о кончине своей матери, они прибыли на Дымный Холм с запада вместе со своей свитой. С ними были Торгейр из Рощи и другие бонды. Но когда они заговорили со Снорри о разделе имущества, каждый остался при своем мнении. Братья полагали, что им отошла половина всего имущества[826], но Снорри утверждал, что остается распорядителем Пустоши Синего Леса; он говорил также, что покупал Двор Берси на свои деньги. Он также не соглашался делить хутора, Дымный Холм и Столбовой Холм. Драгоценности и книги они поделили, но с землями дело застопорилось, и каждый упорно стоял на своем. Братья отбыли и оставили полученные драгоценности на Дворе.
825
Эта саморазоблачающая цитата завершает портрет Снорри в саге: Снорри упрекает племянника в том, что составляло суть его собственной жизни — «из-за пустяков враждовать со своей родней ради имущества чужих людей». Стурла Тордарсон не упустил случая вставить этот упрек дяди в свой текст, тем более, что спустя короткое время Снорри сгубит именно такое имущество: наследство его жены Халльвейг.
826
Снорри и Халльвейг в свое время заключали между собой «союз на половинных началах», поэтому их совместное имущество должно было делиться надвое. Снорри пользуется этой формулировкой, чтобы объявить приобретенные им ранее земли личным владением, не отдавая себе отчета, что враги ищут повода убить его.