[1210/1211 гг.] А зимой он отправляется на Широкое Жилье к Бергтору сыну Йона[258], и там случаются многие знаменательные события, достойные подробного рассказа, хотя о них в этой книге не сообщается, например, о том, как епископ управился с великаншей, которую местные называли Тюленьей Башкой, и о многом другом[259].
Священники твердо держались заведенного обычая насчет служб, что бы ни говорил на сей счет епископ, а в случае затруднений обращались к монаху Гуннлаугу[260], который слыл благомыслящим мужем и виднейшим из клириков в тамошних округах[261].
[1211 г.] Следующей весной была назначена встреча для примирения епископа с Арнором. Арнор предлагал множество почетных условий, но ни в какую не хотел пускать епископа обратно на престол, если власть того будет простираться дальше надзора за клириками и отправления служб.
Позже летом епископ выезжает с запада с двадцатью людьми и без предупреждения является в Островной Фьорд к Халлю сыну Клеппьярна. Тот оказывает епископу хороший прием, ведь они помирились задолго до этой встречи.
Вот об этом узнают Арнор с присными и набирают ополчение; то же самое делают Халль с епископом. Отряды повстречались, и люди позаботились, чтобы они расстались по-доброму, но никакого примирения заключено не было. Халль с епископом повернули назад — они не хотели нарушать мир. Затем епископ отбыл на север в свои уделы и пел мессы в шатрах, а не в церквях, покуда главная церковь остается неочищенной[262].
26. Послание архиепископа к хёвдингам.
[1211 г.] Вслед за этим пришло письмо от архиепископа Торира[263], гласящее:[264]
«Архиепископ Торир шлет слова сожаления и печали Арнору сыну Туми, Сигурду сыну Орма, Торвальду сыну Гицура, Йону сыну Сигмунда, Халлю сыну Клеппьярна, Снорри сыну Стурлы[265].
Воистину верным кажется нам[266] начать наше письмо и наказ с сожаления и печали, ибо мы должны в равной мере радоваться вашим добрым делам и отвергать неподобные, в соответствии с тем, что говорит апостол Павел: Gaudete cum gaudentibus, et flete cum flentibus[267]. Радуйтесь деяниям тех, кто радует Бога, и плачьте о тех, кто вызывает гнев Божий. А, по словам самого Господа Бога, гневит его всяк, кто гневит его посланников, то есть епископов и священников. Бог говорит своим апостолам:
— Qui vos audit, me audit, qui vos spernit, me spernit[268]. Кто внемлет вам, тот внемлет Мне, а кто брезгует вами, тот брезгует Мной.
Те же слова относятся к нам, ибо они — наши отцы, а мы их сыновья, как говорит propheta[269]:
— Pro patribus nati sunt tibi filii[270].
И проповедуем мы то же учение, которому нас обучили они, и получаем те же награды, что и они, если следуем ему хорошо, и те же кары, что и они, если следуем плохо. Выше сил наша беда, коли мы молча терпим и не наказываем преступления, если мы сотворим нечто гибельное для нашей грешной души, когда Бог потребует ее к себе, ведь далеко не одно и то же самое — вызвать на себя гнев людей, сколь бы могущественны или жестоки они ни были, и прогневать Бога.
Между тем, сюда к нам доходят прискорбные вести о неслыханно жестоких, противных Богу и всем божеским законам притеснениях, коим подвергся епископ Гудмунд, если ход событий именно таков, как рассказывают многие, и неученые люди посмели осудить епископа, в то время как его не вправе судить никто, кроме одного папы и Нас от имени папы, и что он выдворен за пределы своей епархии — деяние, за которое многие поплатятся своими душами, — и что были убиты люди епископа, и в их числе даже некоторые священники — беда, разрешить каковую может один лишь папа, — а другие насильно разлучены с епископом.
Дело ныне зашло столь далеко, что боль нельзя погасить одними посланиями. Мы пытались это сделать, но улучшения не наступало и не наступало из-за маловерия, гордыни и упрямства упорствующих во зле. Когда же мы начинаем выяснять, откуда идет смута, и кто тратит больше сил, чтоб ее разжечь, нежели загасить, кто-то показывает на одних, а другие — на других. И мы не видим поэтому иного решения, кроме как вызвать епископа к себе, и вместе с ним всех тех, кто назван в этом письме. Мы предлагаем всем вам ради послушания перед Богом, освобождения святого христианства, отпущения ваших грехов и пользы всего народа страны следующим летом предстать перед нами, а мы <со своей стороны> приложим все силы, чтобы смута сошла на нет и дело было решено полюбовно, людские души спасались, и в сей стране укрепился долголетний мир.
258
259
О чудесах епископа Гудмунда, в том числе о победе над великаншей
260
Имеется в виду
265
Текста самих писем архиепископа в протографе «Саги об Исландцах», вероятно, не было. Имена хёвдингов в послании архиепископа не вполне согласуются с именами предводителей похода в саге. В нем не упомянуты Торвальд сын Гицура и Сигхват сын Стурлы, а также менее могущественные хёвдинги, принимавшие участие в походе — Магнус сын Гудмунда, Торвальд из Озерного Фьорда, Торд сын Бёдвара. На этом основании комментаторы делают вывод, что текст писем был вставлен в «Сагу о Стурлунгах» составителем последней, Тордом сыном Нарви. Маловероятно, чтобы Торд сам сочинил этот текст: не исключено, что он взял его из какого-то собрания писем епископа Гудмунда, хранившегося на севере страны. С нашей точки зрения, тот факт, что цитируемое письмо архиепископа обращено прежде всего к Сигурду, Арнору, Халлю, оправдан, поскольку именно они контролировали епархию Гудмунда. К тому же архиепископ мог направить хёвдингам несколько разных писем: не случайно в саге слово «письмо» стоит во мн. ч.