[30 августа 1220 г.] Вот епископу пришло донесение, что со всех сторон на него идут отряды. Тогда епископ завершает освящение церкви. После этого люди готовятся оборонять церковный двор и набирают себе большие камни. Затем они видят, как со стороны Эйнарова Двора на них надвигаются отряды. Свита епископа стояла на церковном дворе, а бонд Торльот, со своим братом Сигурдом, и их люди стояли в другом месте.
Тут Сигурд сказал:
— Ну что, парни, видите, как едет отряд хёвдингов? — вот вам и засов на чулан из Дымной Долины.
Затем они замечают, как снизу, по Озерному Склону, едет другой отряд. Оба отряда явились почти одновременно. Было три часа дня.
Тут же прокричали боевой клич и пошли на приступ. Арнор со своими людьми наступал с юга, Сигхват — со стороны ограды и выгона, а Ивар — с севера. Епископ находился в церкви. Теперь начинается ожесточенная схватка, и в ход идут камни и копья. Стурлу сына Сигхвата оглушили камнем.
Тут Сигхват сказал:
— Никого не щадят ныне люди епископа — теперь они бьют мальца Стурлу, как прочих мужиков[366]. Где же ты, Гудмунд сын Гисля? Ты, что ли, не видишь на церковном дворе Эйольва сына Кара? Или, может быть, ты забыл Битву на Песчанике?
От этих подстрекательств Сигхвата его люди встрепенулись и пошли на приступ. Тут в войске епископа пал один человек, по имени Гисли. Немного позже удар копьем в глаз получил человек Арнора, по имени Хамунд сын Торварда; он скончался на следующее утро.
После этого епископ вышел из церкви и присоединился к своим людям. Они вошли в раж и бились отчаянно, а лучшим из всех был Йон сын Офейга.
Увидев это, нападавшие временно отступили и сочли, что лучше добиться победы при помощи ума, не прибегая к рукопашной. К тому же они не хотели биться, подвергая жизнь епископа опасности. Они ставят людей, чтобы никто из войска епископа не выбрался прочь, против их воли[367]. После этого предводители отошли на юг к полю.
Тут Арнор спросил Сигхвата:
— Не кажется ли тебе, зять, что схватка была жестокой?
— Точно, жестокой, — говорит тот.
Арнор сказал:
— С прошлого лета мне нездоровится. Но когда до меня дошли слова жителей Долины Дымов, что им нужна помощь, всю хворь с меня как рукой сняло, и я чувствую себя хорошо.
— Ты, наверное, считаешь это знамением, — говорит Сигхват.
Арнор говорит:
— Я называю подобное событием, а не знамением.
Затем они возвращаются к церковному двору. Пробовали заключить перемирие, но ничего из этого не вышло. Так проходит ночь. Епископ и его свита были в церкви, а прочие засели вокруг на дворе. Одному человеку епископа удалось выбраться из церкви наружу к реке. Он звался Эйольв Хворост и был смутьяном. Он был схвачен и избит. Его приволокли назад полумертвым и затем убили.
Рано утром, в воскресенье нападавшие соорудили таран из бревен и поднесли его к рощице, которая была к югу от ограды, чтобы снести стену ограды с его помощью. В стене образовалась брешь, и почти сразу люди епископа сдались и ушли в церковь.
Рядом находился Ислейв сын Халля, и никто из его людей не сражался. Ислейв жил тогда на Поперечной Реке в Долине Лососьей Реки. Он пригласил епископа к себе, и тот уехал с ним.
А те, кто остались, пошли сдаваться на милость. Арнор дал пощаду Эйольву сыну Кара, а Туми сын Сигхвата — Йону сыну Офейга. Двух человек убили на пригорках к северу от хутора. Один из них звался Торгейр Халейг[368], а другой — Торд сын Ари.
Сигхват после этого уехал прочь, а Арнор задержался на ночь[369].
Епископ ехал с Поперечной Реки на север через Пустошь Дымов к Овечьему Мысу и освящал церкви в дни блаженных мужей. После этого он выехал с севера в сторону Секирного Фьорда и вновь ехал через Пустошь Дымов. Но когда он прибыл в Долину Дымов, ему сообщили, что жители Островного Фьорда поднимутся против него. Тогда он поехал на юг через Долину Барда и Долину Крючьев через Пески и не делал привала, пока не прибыл в Одди. А Сэмунд радушно принял епископа и предложил ему оставаться, сколько тот хочет. Епископ это предложение принял и провел там зиму с несколькими спутниками, а других его спутников Сэмунд разместил на зимовку поблизости[370].
38. Снорри отговорил норвежцев от похода в Исландию и вернулся в страну.
[1218–1220 гг.] Снорри сын Стурлы провел у Скули два года, как было написано ранее. Конунг Хакон и ярл Скули сделали его своим стольником[371]. А весной Снорри собрался в Исландию. Норвежцы же были тогда очень враждебно настроены к исландцам, а более всего — к Людям из Одди, из-за тех грабежей, что случились на Отмели. Дошло до того, что решили устроить летом военный поход в Исландию. Уже были собраны корабли и названы люди, которым полагалось ехать. Однако большинство умных людей отнюдь не рвалось в этот поход, и многие возражали против него. Скальд Гудмунд сын Одда находился тогда при ярле Скули. Он сказал эту вису.
366
Чувства Сигхвата можно понять: он и далее называет своего сына «мальцом» или «парнишкой». Тем не менее, его выкрик — демагогия: к моменту битвы Стурла был полностью совершеннолетним.
368
Прозвище персонажа предполагает, что погибший был норвежцем из Халогаланда или, по крайней мере, как-то связан с этой областью Норвегии.