Я злился.
Злился на дядю — старый хрыч тупо мялся-жался с отбытием из усадьбы, ссылаясь на непросохшую дорогу. Видите ли снег еще не сошел и в низинах кони могли проваливаться в грязь по грудь. Выехать пораньше, пока земля еще не раскисла? Это ему не позволили, так сказать, дела… Хотя какие-такие дела? Стадо на пастбище Фроди выгнал еще месяц назад. Обрабатывать землю под посев зерновых рано: пусть с поля снег уже стаял, но грунт оставался промороженным. Инструмент Акке за зиму подготовил… Другой причины, как нежелание платить лишних денег за постой в гостинице я просто не видел.
В результате мы вышли за пять дней до тинга, с расчетом, что пару дней у Сигмунда останется для набора команды. Но над нашими планами, в том числе моими, пролетела птица обломинго — как раз все пять дней ушли на дорогу.
Злился я и на Сигмунда с Фритьефом. Впрочем, на ветерана наверно зря, я и сам видел, как тот с каждым днем ходит все смурнее. Все-таки не он тут главный — ни сейчас в одале, ни потом в походе.
А вот Сигмунд словно радовался каждому лишнему дню, проведенному в родном доме. Много времени проводил с женой, больше обычного игрался с сынишкой Эйольфом, очень живо принимал участие в обсуждении планов на предстоящий сельхозсезон…
Я свои дела на рыбном промысле закончил недели за две до предполагаемого выхода в Борг. Показал Фроди и Итуну как обращаться с захапами, впрочем, Йорген обещался нанять отдельного работника, чтоб тот смог заменить меня в деле поставок морской рыбы.
Попрощался с семьей Гунара, вручив тому перед отбытием, как он не отнекивался, свои десять марок для Гретты.
С Хельми мы даже вышли вместе — молодой хольд торопился к своим в лид.
— Хаук любит заранее готовиться, — говорил он, мечтательно улыбаясь, пока мы шагали бок о бок в сторону Йоргеновой усадьбы, — надо корабль просмолить, запасов на поход наделать. Хаук молодняк наберет, ими тоже надо позаниматься, чтоб бесполезным балластом не оказались.
— Слушай, Хельми, — закинул я удочку, — а может и мне попробовать податься к Хауку?
— Зачем? — искренне удивился тот, — Тебя же Сигмунд берет. Я помню, он сам тогда сказал, публично.
Я засопел носом, плотно сжав зубы. Раскрывать всю подноготную моих взаимоотношений со старшим брательником не хотелось, да и выглядело бы так, словно я жалуюсь. Лично я для себя ничего хорошего от плаванья с Сигмундом не ждал. Думаю, с него станется, незаметно помочь мне оказаться за бортом, или как бы случайно забыть на каком-нибудь дальнем необитаемом острове.
— Не знаю, Хельми, предчувствие нехорошее, вот что-то прям говорит мне, что не надо с Сигмундом идти.
— Предчувствие? — повернулся на ходу ко мне молодой хольд. Уважительно покачал головой. — Тогда это серьезно. А как проявляется? Сны снятся? Или еще как?
Вот и пойми, троллит или нет?
— Да… По-разному, — съехал с темы я.
— Ладно, я попробую поговорить с Хауком, — кивнул Хельми, — в конце концов сам тебя готовил, да и в деле с троллями ты показал себя знатно.
И вот теперь мы опоздали. Тупо — опоздали!!!
Конечно, на утро я первым делом разыскал Хельми.
— Привет Асгейр, что ж ты так поздно? Хаук ждал тебя до последнего. Но тянуть больше нельзя, мы уже завтра утром выходим. А новичка еще надо было с командой познакомить, посмотреть, как он гребет, как место в строю держит…
— Так получилось, — я скрипнул зубами.
Ну не говорить же ему, что одного меня не отпускали… Хотя как не отпускали? Думаю, если бы я неделей раньше плюнул на все, «хлопнул дверью» и подался в Борг, Сигмунд с дядей только облегченно выдохнули бы.
Поэтому теперь я злился и на себя!
Ведь мог же, мог уйти. Что мне, три-четыре дня дороги в тягость? Или испугался одиночной ночевки на опушке леса? Хельми вон — потопал один, Гунар с Коллем и Стейном собирались позже, к тингу.
Не хотелось признаваться даже себе, но скорее всего, я не желал окончательно рвать с Сигмундом: ведь он заявил, что берет меня? Значит не откажется, деваться ему не куда. Значит гарантированное место, если обломлюсь со своим планом, у меня есть. А план был такой: пока эта будущая гроза морей будет набирать себе команду аккуратно поговорить с другими форингами. А потом, договорившись о приеме в другой лид появиться под светлы очи братца и заявить: так мол и так, в гробу я видел тебя, твой корабль и твою банду, нашел себе местечко потеплее, аривидерчи, амиго.