— Включаешь, ждешь, потом стреляешь… Чем дольше ждешь, тем сильнее импульс.
— Импульс?
— Да, если…
Голова Ворона дернулась, рука метнулась к лежащему на пульте «Калашникову», который он забрал у Вертлюги. Пригоршня упал на колено, повернувшись, выстрелил в крадущегося через тамбур человека.
Луч уперся ему в голову, и бандита затрясло, будто к нему подключили двести двадцать вольт. А то и все шестьсот шестьдесят. Тело задрожало, размазалось и будто оплыло… А потом у человека лопнуло лицо. Или, скорее, лицевая кость, но впечатление было, что лицо треснуло, как перезревшая дыня, и брызнуло во все стороны густым и липким. Хорошо, что в тамбуре было полутемно, не разглядеть деталей. Пригоршня тут же отпустил спусковой крючок, а его жертва, чья голова напоминала выеденную половинку яйца, мешком повалилась на пол.
Сдвинув рычажок обратно и закинув силовик за спину, он вскочил. «Вихрь» был уже в руках.
— Это Бромель, — Красный Ворон опустил «Калашников», повернулся к пульту и что‑то передвинул на нем. — Пандус?..
— Да, открыт. Подними его отсюда.
Их качнуло — поезд поехал быстрее.
— С пульта не могу. Там рядом видел рычаг в борту?
Не ответив, Пригоршня побежал назад. Пересек вагон, осторожно сунулся в четвертый отсек — тоже никого. Конец пандуса скрежетал по рельсам, выбрасывая снопы искр, из‑под него выскакивали, распрямляясь, ветки растущих между шпал кустов. Выкрашенный в красно — белую полоску рычаг торчал из железной коробки, прикрученной к борту возле проема.
Станция осталась за кормой, рельсы тянулись через редколесье. В глазах рябило от пятнистых стволов берез. Далеко за поездом на шпалы вышли двое, остановились. Один приложил руку ко лбу, всматриваясь. Вроде, это Минус, а второй кто? Низкий, согбенный какой‑то… Может, тот самый Горбун, главарь банды? Поздно вы подвалили, парни, раньше надо было. Пригоршня дернул рычаг, пол дрогнул, пандус пошел вверх, и в отсеке начало темнеть.
Возвращаясь в электровоз, он дважды громко позвал Химика, но агент упорно молчал. Неужели погиб? Плохо, если так, очень плохо. Получается, Пригоршня теперь соединен «партнером» с мертвецом? Он поежился, представив невидимый канал, ведущий от его головы к чужой, мертвой, внутрь черепа, где все постепенно начинает разлагаться… Мать — перемать, вот это номер! Надо при первой же возможности избавиться от приколотого за ухом кусочка «кляксы».
Бромеля в тамбуре уже не было — Красный Ворон выбросил тело через дверь в борту, а саму дверь закрыл. Пригоршня подошел к пульту и сказал:
— Значит, ты умеешь управлять электровозом.
Впереди ветка изгибалась, уходя за деревья. Электровоз разгонялся.
— Здесь облегченное управление, — ответил Ворон. — Чтобы, если машинист погибнет, обойтись без него.
— Вот я из Комплекса, а этого не знал, допустим. А ты — из Зоны. И откуда знаешь про управление спецпоездом?
Ворон ничего не сказал. Еще одна загадка.
— Минус жив? — Пригоршня присел на лавке у борта. — И куда едем? Давай, отвечай! Ты что, не понимаешь — ты не один здесь, у меня, может, свои планы!
Красный Ворон что‑то сдвинул на пульте и повернулся в пол — оборота, чтобы видеть и Пригоршню, и происходящее впереди. Березы сменились акациями, росшими все гуще — они въезжали в глухой лес.
— Минус жив, теперь Горбун все знает, а от него узнает Ведьмак, — заговорил Красный Ворон. Левая половина его рта, как и прежде, двигалась хуже правой, отчего губы изгибались, будто в кривой усмешке. — Они преследуют нас пешком, мне надо отъехать от них как можно дальше. Что с Хилым?
— Пузо картечью разворотило, — Пригоршня стукнул кулаком по колену. — Ты так выражаешься — «мне надо"! А ты подумал, зачем оно мне?
— А зачем тебе всё?
— Это был философский вопрос? В смысле?
— Зачем ты здесь? — спокойно уточнил Ворон. — Зачем появился, чего хочешь?
Скинув ремень силовой винтовки, Пригоршня поставил оружие у борта. «Вихрь» тоже снял, положил на пол между ног, хлопнул ладонями по бедрам и сказал:
— Так, хорошо, давай поговорим. Давно пора. Только ты первый, потому что я первый начал задавать вопросы. Почему ты пришел на Станцию?
Красный Ворон внимательно глядел на него разноцветными глазами. Прошел к лавке у другого борта и открыл лежащий там рюкзак со светящимся контейнером на боку. Достал две фляги, выпил из одной, запил из другой, протянул:
— Самогон и чай.
— У тебя в контейнере арт, а может и не один. Не опасно фляги рядом держать?
— Этот арт не облучает.
— Тогда давай.
Пришлось в ответ предложить сигареты, но Красный Ворон отказался. Когда Пригоршня, выпив самогона и сделав несколько глотков холодного крепкого чая, закурил, его спутник сказал:
— Ты не местный. Тебе незачем знать про наши дела.
— Есть зачем. Майор Титомир пропал и…
Левый, темный глаз Ворона мертво блеснул, и Пригоршня насторожился. Какие‑то сильные чувства испытывает этот парень к майору… или показалось? Так, а что, если сменить тактику? Он же намекнул Ворону, что знает, зачем тот появился на Станции, и, хотя позже выяснилось, что Пригоршня ошибся, и «доминатор» майору должны привести люди Горбуна, а не коротышка…
— Я тебе сейчас все расскажу, — он даже приложил руку к сердцу, показывая свою искренность, а другой рукой в это время потянул из кармана пачку купюр и помахал ею перед носом Ворона. — Потому что у меня к тебе предложение, хочу тебя подписать на одну работу, если согласишься. Здесь пять штук, три твои. Одна — аванс. Но мне нужно знать, кто ты. Хотя бы примерно. Чтобы ясно было, с кем имею дело.
Красный Ворон глядел прямо перед собой остановившимся взглядом и не шевелился. Пригоршня подождал немного. Чего это коротышка залип? Вдруг лежащая на колене левая рука Ворона задрожала. И потом левое плечо. И левое веко задергалось в тике. От уголка темного глаза потекла слеза, Ворон встрепенулся, вытер ее и сказал:
— Я пришел на Станцию, чтобы сорвать сделку Ведьмака. Забрать деньги.
— Сам пришел или нанял этот… Султан?
— Сам.
— Ну, может и так. Но вот я точно вижу: наемник ты. И Минус правильно понял, зачем ты здесь. Хотя на Станцию ты может приперся и по своей инициативе, не по найму. Ты как‑то узнал, что люди Горбуна опоздают, например, видел их в пути, и хотел до их появления заполучить артефакт. Только все равно остается одна проблема… Нет, я все понимаю, ты, может, крутой сукин сын, но ведь с майором приехал целый отряд! Почему же ты один? В одиночку, что ли, собирался с ними со всеми разобраться?
Ворон слегка пожал правым плечом — левое при этом не шевельнулось.
— Отряд все равно вышел бы из вагона, а у меня оптика. Решил бы вопрос.
— Прямо суперсолдат. «Решил бы вопрос» — и всё тут… — Пригоршня покачал головой, глубоко затянулся. — Ладно, я уяснил, а теперь смотри: мне нужно за майором. Вернее, не столько за ним, сколько за профессором Кауфманом. Ну и за дочкой его.
Красный Ворон приподнял правую бровь. До сих пор в разговорах Артур Кауфман не упоминался, никому они с дочкой не были нужен, и Ворон удивился. Но Пригоршня уже настроился на нужную волну и теперь его было не сбить, он говорил быстро и уверенно:
— А чего ты бровью шевелишь, наемник? Не знал, что ли, что профессор ценный типчик? Гений, все такое. Дочка его, помощница, тоже вся из себя умница. Поэтому вот на что я хочу тебя подписать: помоги мне догнать людей из экспедиции. Дальше я возьму прохфессора с дочечкой в охапку и отвалю. Если подсобишь нам с ними вернуться к Периметру — вообще хорошо, получишь еще два косаря, э? То есть всего пять. Больше — никак, у меня больше нет. Если не поможешь… ладно, твоя треха, и мы назад попробуем сами.
Красный Ворон смотрел на него с удивлением и, пожалуй, недоверчиво. Поверит или не поверит? Главное, чтобы наемник довел Пригоршню до майора. А там уж он разберется, кому достанутся пять миллионов, кому Кауфман с дочкой, а кому «доминатор». Жаль, Химик молчит, он бы подсказал, как убедительнее изложить все наемнику…