Слуга, ничуть не задумываясь, и без всякого проявления уважения к аристократке закинула девчонку в палатку и задёрнула полог.
А миг спустя на плот пролился настоящий дождь из рыбы. Я тут же заработал десяток порезов на плечах и руках. Могло достаться и больше, но спустя несколько ударов сердца рядом встала Сэнга и ловко закрутила кинжалом и топориком, который она забрала у меня, да так, что я и не заметил. Впрочем, Слуга с оружием управлялась на порядок лучше меня, поэтому я был не в претензии.
«Почему амулет не работает? Откуда их столько взялось? – бились суматошно в голове мысли от вида сотен рыбёшек, которые валились на плот. – Неужели… разрядился? Этого ещё не хватало на нашу голову».
На шум из своего шатра вышли обе старшие жены падишаха. Величаво, с царской грацией… и только до момента, пока в Фаэну не врезалась одна из летающих рыб. Девушке повезло, что та не сумела разрезать накидку на теле магессы.
- Скройтесь в шатре! – заорал я. – Что вы как…м-м!
С языка чуть не сорвалось ругательство. Еле сдержался, а то бы эти две змеи меня потом со свету сжили бы за подобное оскорбление. И так взглянули на меня после моей фразы, как огнём обожгли.
Рыбный дождь длился всего несколько минут, но натворил таких дел, что руки так и чесались вылить за борт (желательно точно над стаей этих летающих тварей) несколько цистерн с формальдегидом и аналогичной жуткой отравой.
Палатки и шатёр были изрезаны в клочья. Рыбы не могли сразу справиться с плотной зачарованной тканью, но падая на неё, они запутывались (особенно в складках шатра старших жён) и резали, резали, резали. Плавники были тоненькими, но очень прочными и имели края острее бритвы. Мало того, кончики плавников оказались зазубренными, практически как зубы у акул, но ещё острее. Благодаря этому материал палаток стал похож на оконную тюль – сплошные фигурные прорехи. Посшибали многие мелкие предметы, и часть их утонула, так как вовремя никто из нас не заметил этого. Пострадали и прочие вещи.
Досталось мне и Сэнге от плавников. Мне – особенно. Хорошо, что магессы решили не экономить на целительском амулете, иначе пришлось бы нам с девушкой ходить и чесаться от зуда в ранках.
Часть рыб выбросили за борт, когда те от свежего воздуха стали засыпать, часть я сложил в бочку, где до этого томились потроха. Получилось удачно: вчера я выбросил из неё всю жижу, которая осталась после изъятия жира из рыбьих внутренностей.
В целом, всё произошедшее не причинило больших неприятностей. Потери были из тех, что не использовались. Палатки? Лично я свою уже начал латать, и за пару дней заштопаю дыры. Сэнга занимается тем же самым с палаткой Роксаны. От ран уже к полудню не осталось и следа. Зато утреннее происшествие заставило встряхнуться, а то закисли мы тут от «дня сурка».
Вот так я считал.
Но прочие с этим не согласились. Фаэна и Олма весь день бесились, словно у них вот-вот начнутся «красные дни календаря». Самая старшая падишахиня (я просто угораю, когда про себя их так зову, вслух нельзя – обидятся) кое-как ещё держала в руках свои желания. Но вот Олма… та рычала, как дикий зверь. Бедной Роксане приходилось выслушивать кучу нелестных эпитетов в свой адрес и летать по плоту из-за указаний некромантки, как той самой пресловутой фанере, что любит воздух Парижа. Если бы здесь были рабы, то магесса дала бы волю рукам, слив на тех излишек злости. Увы, даже Слуга не принадлежала ей, и даже не её семье.
Бесилась Олма ровно до того момента, пока не увидела бочку с рыбой. Некстати одна из них резко задёргалась, чем и привлекла внимание некромантки.
- Ненавижу, - прошипела та сквозь зубы, но так громко, что её услышали все на плоту. – Сах ненавижу, этот плот, море ненавижу! Этих тварей ненавижу!!!
И под конец своей речи ударила чарами по ёмкости с рыбой. За одну секунду огромная деревянная бочка и несколько десятков килограмм рыбы превратились в горку чёрного праха. Одновременно с этим Олма обмякла и рухнула на палубу, как марионетка, которой одновременно перерезали все управляющие нити.
- Что с ней? – поинтересовался я, оказавшись рядом с девушкой первым. Заметил, что остальные даже не торопились к упавшей.
- Перенапряглась. Не стоит в Сахе опустошать так резко своей резерв, творя сильные заклинания, – пояснила мне Фаэна и следом успокоила. – Ничего, это ей только на пользу. Как очнётся, то будет спокойной, хотя и станет страдать некоторое время от слабости.
Когда я убедился, что некромантка дышит и её пульс чёткий, здоровый, я перенёс девушку в шатёр. После этого решил выбросить мусор в воду, созданный Олмой в результате вспышки гнева.