«Ну, хоть больше не надо кормить с ложечки и ухаживать, - вздохнул я после разговора со старшей падишахиней. – Хоть что-то хорошее».
Только за Сэнгой пришлось ухаживать и не скажу, что стало проще это делать после того, как Слуга пришла в сознание. Она всеми силами противилась моей помощи. Когда я её кормил бульоном и мясным пюре, то очень часто видел, как по её щекам текут слёзы. И нет – тут был виноват не стыд. Точнее, не только стыд. Сэнга подсознательно не могла простить себе того, что это я ухаживаю за ней, помогаю и спасаю, а не она за мной. Слишком серьёзно над ней поработали вивисекторы, сломав её сознание и привив те желания и стремления, которые считали полезными для… владельцев Слуг.
Шторм бушевал ещё два дня после этого. Актив в нём был только один – я пополнил запасы пресной воды благодаря дождю. В остальном же сплошной пассив. Мы неизвестно где, на мне балласт в виде пяти ослабленных женщин со своеобразным характером, амулеты все разряженные, большая часть припасов испорчена морской водой. Оружием пользоваться могу только я и то в лучшем случае арбалетом, так как меч и секира в моих руках могли напугать только ребёнка, по словам Фаэны и Олмы. Главная боевая единица - Сэнга, лежит пластом и ходит с трудом вдоль стеночки с потухшим взглядом.
Но уходить отсюда нужно было. Три дня жизни в «пирамиде» после окончания шторма привели к высокому расходу питьевой воды. Падишахини, что б им пусто было, от своих барских привычек отказываться не желали и тратили часть хорошей воды на умывание. Воду я, конечно, набрал привычным способом при помощи дистилляции. Вот только топлива на это ушло очень много, а этого самого топлива не так уж и много оставалось. Это только кажется, что деревянный корабль – это гора дров. На самом деле, за минувшие дни я уже сжёг половину одного борта и оторвал для костра всё, что мог в трюме.
Вот потому на четвёртый день я объявил, что завтра вечером мы оставляем лагерь и уходим вглубь земель. Время было выбрано из-за жаркого солнца, которое в середине дня буквально раскаляло камни и жгло голову не слабее, чем паяльная лампа. Идти же предстояло по каменистой территории, которая днём превратится в натуральную душегубку.
За сутки я ещё раз перетряс спасённое добро, чтобы сделать выбор: что взять с собой, что оставить здесь. Для перевозки вещей я сделал небольшую повозку, что-то похожее на мини-арбу. Веса в ней вышло немало из-за дощатых колёс, зато сэкономил на каркасе. Надеюсь, что она не развалится через десять километров.
В арбу положил пять бочонков с водой. Это был самый громоздкий и большой вес, причём немалая его часть приходилась на тару. Но, увы, бурдюков не было. С водой взял мешок вяленого мяса и рыбы. Брал из расчёта соотношения вода-пища. Зачем нам лишние продукты, когда пить будет нечего? Из оружия прихватил небольшую секиру на метровом древке, короткий широкий меч, два копья и арбалет. Последний я сделал ещё на острове Погибших кораблей, использовав металл клинков. Тетиву изготовила Сэнга из высушенных, расщепленных и сплетённых жил убитых тварей Саха. Этот шнурок оказался прочнее, чем что-либо среди наших вещей. Даже лучше шёлка от зачарованных шатров магесс. Арбалет был снабжён грубыми массивными роликами, вдвое уменьшающими усилие для взведения оружия. Сэнга могла голыми руками натянуть тетиву, а вот я на подобный подвиг был неспособен, поэтому пришлось мастерить ещё и реечный ворот. Всё это сделало арбалет, который и так не отличался скорострельностью, и вовсе соперником улитки. Но зато точность и мощь оружия оказалась выше всяческих похвал. С пятнадцати метров бронебойный наконечник пробивал череп тех моржей, что любили вылезать на пляж острова Погибших кораблей. С сотни метров болт пробивал кирасу насквозь, переднюю и заднюю пластины. Ещё стоит отметить вес арбалета, который я навскидку оценил в пределах девяти-десяти килограмм. Почему я так акцентирую на нём внимание? Всё просто, именно на арбалет и будет вся надежда, если придётся столкнуться с хищниками – двуногими или четвероногими. К сожалению, из меня за всё время, что я живу в этом мире, не вышло ни мечника, ни копейщика, ни лучника. А вот стрелять из арбалета у меня получалось отлично.
- Ну, девушки-красавицы, что приуныли? – весело произнёс я, желая приободрить своих спутниц. – Присядем на дорожку и потом в путь.