Горячие слёзы потекли по щекам. Нужно собраться и перестать паниковать.
«Демьян». Гудки.
– Привет, Лекс. Ты передумал насчёт вечера? – ответил ленивый голос.
– Это не Лёша, – слёзы сделали голос сдавленным и каким-то писклявым. – Я Яна, его сестра.
– У Лёхи нет сестры, – в голосе слышалось сомнение.
– Сводная.
– Оу, малышка, – голос оживился. – Что-то случилось? Слушаю тебя.
– Лёша сказал позвонить вам, – отчаянно зашептала я, будто тот парень, что гнался за мной, был всё ещё где-то рядом.
– Так, слушаю, – ответил настороженно.
– Мы возле клуба, его бьют. Их шестеро. Что… что мне делать?
– Где вы? Какой клуб? – почти прокричал мой собеседник. – Не истери, назови клуб!
Но назвать я не успела, потому что о стекло с водительской стороны что-то стукнуло, и я снова выронила телефон. Ручка дёрнулась и стук повторился.
– Открывай! – голос Шевцова.
Я бросилась к кнопке блокировки, стукнув по ней. Дверь распахнулась, и Шевцов прыгнул на сиденье.
Живой! Но…
Пришлось зажать рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Алексей был весь в крови. Даже в полутьме стоянки было видно, что его губы разбиты, а из носа частыми каплями кропит кровь. Руки сбиты, куртка вся грязная и порванная.
– Дай шарф, – Лекс протянул руку.
От его голоса я будто вышла из ступора. Быстро стащила шарф с шеи и протянула ему. Шевцов спешно прижал его к носу и завёл мотор машины.
Мы быстро вырулили со стоянки и направились на трассу. Я боялась что-либо спросить. Просто ждала. Сбежал? Вряд ли. Не отпустили бы. Да и сам бы не стал, это же Шевцов. Вопрос вертелся на языке, но я просто молча таращилась на его окровавленное лицо.
– Хватит жечь во мне дыру, – прорычал Шевцов, отбрасывая мой шарф, и кровь снова закапала ему на свитер.
Телефон зазвонил где-то под сиденьем. Я нащупала его рукой и подняла.
– Демьян звонит.
– Так ответь.
Я кивнула и приняла вызов.
– Эй, малышка, ты чего трубу бросила? Где Лекс? Где вы?!
– Мы в машине, – от напряжения мой голос дрожал. – Уехали уже.
– Живой?
– Вроде бы.
– Ладно. Скажи, пусть позвонит, как сможет.
– Хорошо.
Я нажала на красный значок и уставилась на свои руки. Шок не опускал.
Через пару минут Шевцов сбросил скорость и свернул на обочину. Остановившись, он просто положил голову на руль и замер.
– Лёш… – решилась я позвать через несколько минут тишины.
– Голова кружится, – хрипло ответил он. – Сволочи по башке съездили.
Я чувствовала, как дрожат мои губы, а по щекам тихо катятся слёзы. Они ведь и правда могли его убить. А что если последствия окажутся серьёзными?
– Они тебя отпустили?
– Типа того.
– Лёша, нужно в больницу, – мой голос предательски дрогнул.
– Да ну на хрен, – Шевцов, не отрывая лба от руля, повернул ко мне лицо и криво ухмыльнулся разбитыми губами. – Разве ты не справишься? Ты должна мне игру в медсестричку, сестрёнка.
Сестрёнка? Кажется, ему и правда досталось.
– Было бы вообще круто, если бы ты села за руль. Умеешь?
– Нет.
– Хреново.
Шевцов выпрямился и снова завёл машину. Потом закашлялся и прижал руку к рёбрам.
– Сломали к чертям.
Сейчас весь избитый, потерпевший поражение, Шевцов всё равно оставался собой, но вместе с тем показал что-то такое, чего я раньше в нём не видела. По крайней мере, не в отношении меня.
Поехали мы уже куда медленнее. Алексей часто встряхивал головой, пытаясь справиться с головокружением. Тревога и страх продолжали клокотать внутри меня, заставляя вкровь кусать от напряжения губы. Я старалась расслабиться, но алкоголь и стресс не позволяли.
– Лёш, может остановимся? У тебя есть аптечка?
– Чуть дальше. Там есть стоянка для фур и колонка с водой.
Шевцов срулил на стоянку-карман и остановился.
– Лёша, может и правда в больницу? – я не оставляла попыток образумить Шевцова.
На него было страшно смотреть. Лицо представляло собой какое-то кровавое месиво, белый свитер, что виднеется из распахнутой куртки, весь испачкан пятнами крови, руки побиты. Он тяжело дышал, снова склонившись к рулю. Если бы не горящие яростью глаза, то во тьме машины, освещаемой лишь отблесками светящихся на приборной панели значков, было не узнать его.
– Нет. Не впервой. Помоги мне лучше.
С едва сдерживаемым рыком Шевцов извернулся, чтобы стащить рукав куртки, протягивая мне один его конец. У меня от напряжения и пережитого стресса дрожали руки, но я, насколько могла, аккуратно помогла ему снять куртку.
– Ты замёрзнешь, – сказала, а сама зависла на пятнах крови на белом свитере.