— Когда ты говорил, что найдешь управу на Макарова, потому что у тебя близкие отношения с тренером, ты это имел в виду? — в голове внезапно всплыла подслушанная ссора Нины Игоревны и хоккейного деда. Перед глазами потемнело от осознания, что речь в их споре шла именно о Егоре — это его собственный тренер не хотел отпускать за границу снова. Я опёрлась рукой о стену, пытаясь отдышаться, кровь прилила к голове и стучала в висках с такой силой, будто рядом били в гонг.
— Не совсем... — я уже не знала, чего ожидать. Только договорить парню не дала, потому что у самой было, что озвучить. Мои глаза расширились от удивления, а сердце словно упало и едва стучало где-то глубоко внутри. Думаю, меня можно понять:
— Это тебе предложили новый контракт в Канаде... Решил, что это тоже не особо важная тема для обсуждения?
Я не собиралась уходить и хлопать дверью, игнорировать его или что-то в подобном роде. То, что мне с ним на протяжении всего времени нашего знакомства было хорошо — оставалось фактом. Обошла Егора и уселась на подоконнике, сжимая ключи в руке. Беляев был рядом, он поддерживал, он был надежен. Нужно подумать, что делать с новостями, которые рухнули мне на голову так неожиданно, как снег в апреле.
— Я не знал, как сказать, потому что ещё не решил ехать или нет. Не все в моей семье относятся положительно к тому, что я буду снова буду жить и играть на другом полушарии. И теперь здесь меня держит не только семь ... — его ладонь робко коснулась моей щеки, заставляя поднять взгляд и утонуть в ореховых глазах. Я хотела оставаться честной до конца. Хотя была уверена, что мои слова ему не понравятся.
— Ты относишься к этому слишком серьёзно! Стараешься не задеть мои чувства, хотя мы знакомы всего две недели, и поверь, я не до конца потеряла от тебя голову, — улыбнулась, пытаясь его подбодрить, только получилось коряво. — Не думай обо мне! Я — не тот человек, который станет между тобой и твоей мечтой, — обхватила его талию ногами, заставляя подойти ближе, а потом крепко обняла. — Если хочешь стать чемпионом, иди до конца. Нам каждый день приходится чем-то жертвовать... Думала, ты уже привык!
— Ты так легко об этом говоришь... — он тяжело вздохнул, прижимая меня к себе в ответ.
— Пытаюсь быть реалисткой!
В коридоре заиграла мелодия, означавшая, что начинается пара. Мы молча вернулись в аудиторию, и до конца занятий не перекинулись и парой слов. Лена, рядом с которой я всегда сидела, благоразумно не расспрашивала меня ни о чём — девушка вообще со мной не разговаривала, пока я не обратилась к ней первая в женском туалете.
— Совсем ничего не скажешь?
— Нет, — она покачала головой и начала спокойно обводить губы помадой, несмотря на меня, — я предпочитаю подождать, пока ты сама захочешь поделиться! И насколько я могу судить, это время наступило.
— Сегодня меня ткнули носом в то, что Жарова тренирует меня индивидуально только потому, что я встречаюсь с её внуком... — я не успела договорить, не успела пожаловаться, что Егор скрыл такой важный факт своей биографии, как староста меня прервала.
— Это действительно так?
— Конечно, нет! — я искренне возмутилась её вопросу. — Я в отличной форме, у меня высокие шансы на победу в этом сезоне. К тому же, её бывшая фигуристка убежала к тренеру из Америки, уверена, что она сама рада со мной поработать.
— Главное, что сама это понимаешь. А все остальные... С каких пор тебе есть дело до того, кто что болтает? Неужели ты станешь от этого хуже прыгать?
— Ты права! — тяжело вздохнула, понимая, что вся липовая уверенность соскользнула с меня, показывая насколько на самом деле я уязвима к мнению окружающих. Стало противно от того, что позволяю себе быть слабой, зависимой, от того, что именно Лиза смогла выбить почву из-под ног. — Но тебя не удивляет, что Егор молчал о таком?
— Меня больше удивляет, что ты не в курсе... — девушка наконец повернулась ко мне и рассмеялась. — Ты ждала, что он скажет: "Моя бабушка — один из лучших тренеров по фигурному катанию в стране, мой дед, когда-то играл за сборную СССР, я — Егор, привет"? Ты столько лет катаешься, а не знаешь, чем живут бывшие звёзды спорта.
— Мне кажется, моя голова сейчас взорвётся! Я и забыла, что ты знаешь всё и обо всех! — фыркнула я, не сдержавшись. Хотя Лена действительно была права — надо было сопоставить факты раньше. Многих девочек тренировала Ниночка вместе с моей Ириной Владимировной. И, конечно, свою дочь Илону, в девичестве Жарову. — Егору предложили снова играть в Канаде, — наконец я нашла силы подойти к главной новости дня.
— Вот об этом я не знала! — улыбнулась староста, намекая на моё последнее заявление о её повсеместной осведомлённости. — Странно, что так поздно, но фантастически! Надо его поздравить! Еще год, и он уже в НХЛ.
— Подожди, — я остановила её, хватая за предплечье, — он ещё не решил поедет или нет. Хотя, если бы я была хоккеистом, то уже бежала бы в аэропорт, — улыбнулась, понимая, что тяга к победе заложена в ДНК. — Как ни печально это признавать, но ловить здесь ему нечего! Кто захочет играть при полупустых трибунах, когда есть шанс показать себя на мировой арене.
— И тебе от этого совсем не грустно? — Ленка развела руками. — Вы же только начали встречаться, а он должен уехать.
— Нет, сейчас мне совсем не грустно! — пожала плечами, понимая, что обида на парня испарилась. — Я сильно злюсь, что он тратит здесь время! Он заслуживает играть в более сильной команде...
Вести философские разговоры о первой любви и большой мечте посреди женского туалета было странно, но это помогло мне окончательно понять моё отношение к происходящему.
— Спасибо, что поговорила со мной! — я бросилась обнимать девушку, которая помогла расставить всё по местам в моей бестолковой голове. — Завтра вечером увидимся на игре, а потом у нас горячее "хоум пати"! Пока-пока!
Когда я вышла из университета, неосознанно обернулась в ту сторону, где Егор всегда парковал машину. Я не ожидала, что Беляев будет там. С чего вдруг парню меня подвозить после того, как за целый день я с ним ни разу не заговорила, но он и сейчас меня удивил. Шатен, присев на капот, внимательно присматривался к толпе, вытеквшей из университета, а теперь, когда нас разделяли всего метров двадцать, я чётко ловила его взгляд на себе.
— Ждал? — приблизившись к нему, с довольной улыбкой на наглой роже спросила я.
— Я обещал, что буду рядом! Даже если ты обиделась, это ничего не меняет! — Егор пытался быть предельно честен со мной, и это снова придавало ему утраченные баллы.
— Я не обиделась! Не имею на это права! И кажется, по поводу Жаровой были в курсе все, кроме меня...
— Придёшь завтра на игру? — с опаской спросил он, боясь услышать отрицательный ответ.
— Как я могу такое пропустить? — наигранно удивилась, приближаясь к его машине и попутно толкая парня плечом. — Я ещё ни разу не видела будущую звезду НХЛ на льду. Однако почти видела в своей постели...
— О да, — рассмеялся Егор, облегченно вздохнув, — это действительно много значит... Ладно, поехали, а то мы с тобой получим штрафные круги за опоздание!
Глава 31
Меня до последнего не покидала надежда, что утреннюю тренировка по синхронному в субботу отменят, а лёд отдадут хоккеистам на весь день, но ничего подобного не произошло. В десять мы с девочками, зевая так, будто не спали всю последнюю неделю, приползли в спорткомплекс, из которого еще не успели уйти ребята. Жаров, собрав их вокруг себя, давал последние наставления, а после его завершающих слов послышался привычный стук клюшек. Я искренне любила этот момент: уважение, благодарность, поддержка — столько всего было в этом звуке.
Когда ты одиночница в фигурном катании, трудно почувствовать себя частью чего-то большего. Всю свою жизнь в самые ответственные моменты я выхожу на лёд одна. Тренер, хореографы, отец всегда остаются по другую сторону. И победа, и поражение — всё зависит только от меня.