Раздавленные жарой, удрученные гибелью животных, ехали мы дальше до Айн-Салаха. При том невезении которое нас преследовало, мы особенно оценили то счастливое обстоятельство, что коллекции из Атласа и Северной Африки нам удалось отослать самолетом в безопасное место еще до поездки в Ахаггар.
В Айн-Салах мы приехали ночью. И хотя ночи в Сахаре должны быть холодными, к утру было все еще так жарко, как в самый теплый летний полдень у нас. Перед восходом солнца наш грузовик отправился дальше по направлению Эль-Голеа — Гардая.
Ужасное впечатление того времени от езды по плато Тадемаит между Айн-Салахом и Эль-Голеа теперь уже принадлежит прошлому, поскольку сейчас здесь проложена асфальтированная международная трасса, которая вскоре будет продолжена через Ахаггар на юг. Плоскогорье в соответствии со своим названием местами было совершенно плоско до самого горизонта и столь же пусто, без видимых следов жизни. Наносный слой щебня кажется плотным, но, если на него наступить, из-под него проступает мелкий, плохо выдерживающий груз щебнепесок. В результате появляется самая коварная «целина». Если ехать по такой, уже потревоженной колесами других машин поверхности, можно увязнуть в песке и даже совсем утонуть в нем. Там, где поверхность более прочная, образуются «жалюзи» — поперечные волны песка. Это кошмар и ужас сахарских дорог. По «жалюзи» можно ездить только со скоростью 15 км/час или выше 60 км/час, когда машина уже летит по гребням волн. Там, где на картах была обозначена дорога по Тадемаиту, опасность увязнуть была так велика, что все со страхом объезжали ее. Наши водители иногда удалялись от этой дороги на десятки километров, Они уверенно находили самую твердую поверхность, и скорость наша была все время около 70 км/час. Меня восхищала независимость и уверенность наших водителей, по в то же время я не мог не думать о том, что бы с нами было, случись какая-нибудь авария. Вероятность того, что в ближайшее время другая машина проедет здесь, в поле нашего зрения, была ничтожна. Мы вспоминали инструкции, которые нам давал (как же это было давно, хотя прошло всего, кажется, две недели) геолог Топинка: при аварии в пустыне путешественники не должны удаляться от машины; если ситуация серьезна, советую подавать дымовые сигналы — жгите шины, их дым виден на большом расстоянии. Несколько остовов больших шин, мимо которых мы проехали по этой дороге, свидетельствовало о том, что это не просто книжная премудрость.
Глава V
ЧЕРТИКИ С МЯГКИМИ РОЖКАМИ
Большой и интересный оазис Эль-Голеа заслуживал дольшей остановки и изучения, но мы были рады, что нам обеспечен транспорт, а наши водители спешили. Однако не успели мы далеко отъехать от Эль-Голеа, как нас остановили бедуины и о чем-то долго беседовали с водителями. Вокруг простиралась живописная песчаная пустыня, а песок сплошь был испещрен следами — мы воспользовались остановкой и бросились в блицосмотр местности. Успех был поразительный: мы поймали небольшую пустынную гадюку Cerastes vipera, которая пряталась в песке в конце следов, по которым мы шли. Это чрезвычайно своеобразная змея и к тому же необыкновенно проворная. Прежде чем мы снова сели в машину, этому чертенку удалось укусить меня одним из своих ядовитых зубов через полотняный мешок, поэтому радость моя в какой-то степени была омрачена беспокойством по поводу того, что меня ожидает. Бедуины, узнав об этом, встревожились, и Софья перевела нам, что «эти маленькие страшнее тех больших» (те большие» — это, вероятно, Cerastes cerastes — знаменитые сахарские рогатые гадюки). Водители нашего грузовика считали, что хотя до Гардаи 200 километров, но там находится самая большая и самая лучшая больница в окрестностях (окрестности в Сахаре — что-то около 500 километров).
Итак, я перевязывал руку, чтобы задержать растекание яда, и наблюдал, как на месте укуса разрастается красное пятно, окруженное отеком, а тем временем водитель полностью залил бак топливом, чтобы мы могли быстрее добраться до цели. Однако не успели мы отъехать и 50 километров, как мотор начал сдавать; потом заглох окончательно. Причина была простая: кончилось горючее. Было без четверти двенадцать.
Хотя по шоссе между Эль-Голеа и Гардаей движение относительно большое, между полуднем и тремя часами дня на сахарских дорогах все замирает: полуденный зной противопоказан и людям и машинам.
Отек становился все больше, и боль усилилась, пука болела намного сильнее, чем от укусов змей рода Viperа и Echis. Темное пятно на месте укуса также подтверждало опасения бедуинов. Было похоже, что в больницу мы до вечера не попадем, и потому я занялся перевязкой и освобождением руки от перевязи (перевязка ограничивает крово- и лимфообращение, распространяющие яд, но время от времени необходимо освободить руку от перевязи, чтобы не произошло омертвения ткани изолированной части конечности).
Экипаж неподвижной машины расположился в ее тени, а Петр изучал поблизости следы на песке. Я один сидел в кабине и высматривал какой-нибудь транспорт на дизельном топливе. Ничего похожего. Вдруг приблизительно в пятидесяти метрах от нас поверхность песчаной дюны, доходившей до самой дороги, странным об-пазом подернулась рябью. Петр поспешил туда, хотя ничего не видел. Я направил его точно в подозрительное место, и он, немного пройдя по дюне, обнаружил «злодея» — выловил «песчаную рыбу» poisson de sable, невероятно интересного сцинка Scincus sclncus. Петр светился восторгом и благословлял судьбу, пославшую мне укус. Песчаные рыбы — великолепный образец животного. которое нигде, кроме сахарских песков, не живет. Рыльце у него имеет форму клина, легко входящего в песок при движении, мордочка напоминает утиный клюв, удобный для выбирания мелких животных под «поверхностью» песчаных дюн. Тело — образец аэродинамичности (или пескодинамичности), а ноги напоминают несколько кротовьи. Пальцы снабжены роговыми зубчиками в виде бахромы, наподобие перепонки для пескоплавания.
Пока мы осматривали сцинка, на горизонте возникла темная точка. Была объявлена всеобщая готовность, всеми овладело напряженное беспокойство: какая это машина — на дизельном топливе или на бензине. Оказалось, на дизельном топливе, и горючего было достаточно и для нас. Почти два часа мы ехали по однообразной хамаде. Наконец вдалеке появилась глубокая и широкая долина. Дорога запетляла между склонами, закрывавшими вид, и вдруг неожиданно перед нами открылась панорама, чем-то напоминающая «Сказки тысячи и одной ночи» или, может быть, прелестную декорацию из какой-нибудь удачной кинофантазии о жизни на другой планете. В центре широкой долины стояли два холма с прилепившимися на них коробочками белостенных домов. На вершине надо всем царила башня своеобразной постройки. Прямо перед нами, на небольшом склоне, расположился третий такой же городок. И здесь, на самом высоком месте, стояла характерная высокая башня. Это был Бени-Изгуен. Дальше вправо — Мелика, а сзади самый известный из городов Мзаба — Гардая. При въезде в долину, на повороте, нам открылся вид на остальные две части здешней невероятной «городской агломерации в пустыне» — Эль-Атаф и Бу-Нуру.
Мы изумились тому, как такое относительно большое число людей может прокормить себя в условиях Сахары. За Гардаей тянулась полоса зеленых пальмовых рощ, но у нас этого хватило бы примерно на небольшой сельскохозяйственный кооператив. В Таманрассете таможенник «учил» нас, что туареги могут пропитаться в пустыне тем, что получают при нападении друг на друга. Нечто подобное происходило и здесь, как мы потом узнали: мозабитское меньшинство, обосновавшееся в этих местах, занимается торговым предпринимательством. Мозабитам не требуется нападать друг на друга, они могут прокормиться тем, что друг с другом торгуют, рассудили мы по аналогии, и эта маленькая шутка улучшила мое порядком упавшее настроение. Рука сильно болела, отек дошел до самого плеча. Больница была рядом, но кто заплатит за лечение? Через два дня из Алжира в Прагу отлетает самолет, в котором забронированы нам места, а наши финансы примерно соответствуют возможности доехать туда автостопом и купить что-либо поесть, чтобы не умереть с голоду. Софья через пять дней должна сдавать какой-то экзамен в каком-то из многочисленных институтов, где она одновременно училась. Как быть?