– Как туристы из того сафари, о котором сообщили газеты? – вставила Ева.
– Да, их местонахождение и судьба остаются тайной, – спокойно ответил Йерли.
– Но я как-то не могу поверить, чтобы между этой трагедией и нападением на Еву существовала какая-то связь, – сказал Хоппер.
– Но если предположить, что в случае с Евой зачинщиком был генерал Казим, тогда причина в том, что его шпионы разнюхали, что она участник группы биологов, которые будут заниматься исследованиями в Мали. Зная это, он и приказал своим наемным убийцам произвести предупреждение, чтобы мы не совались в его верблюжий заповедник.
Ева засмеялась:
– С вашим богатым воображением, Исмаил, вы могли бы стать великим сценаристом в Голливуде.
Густые брови Йерли сомкнулись:
– Я думаю, мы должны поостеречься и оставить малийскую группу в Каире до тех пор, пока все это дело не будет полностью расследовано и прояснена.
– По-моему, ты переигрываешь, – не согласился Хоппер. – А ты, Ева, за что? Отменить миссию или продолжить?
– Я бы рискнула, – сказала Ева. – Но я не могу говорить за других членов группы.
Хоппер уставился в пол, покачивая головой:
– Тогда придется обращаться только к добровольцам. Я не могу отменить миссию в Мали, потому что там неизвестно, отчего умирают сотни, может быть, тысячи людей. Я сам возглавлю эту группу.
– Нет, Фрэнк! – резко сказала Ева. – А вдруг случится самое худшее? Вы слишком ценны, чтобы терять вас.
– К тому же мы обязаны сообщить об этом деле в полицию. Не стоит поступать опрометчиво, – настаивал Йерли.
– Будьте серьезнее, Исмаил, – нетерпеливо сказал Хоппер. – Если обратиться в полицию, они обязательно задержат нас здесь и сорвут всю миссию. И мы на месяц погрузимся в волокиту. Я вовсе не собираюсь попадать в когти африканской бюрократии.
– Мои связи позволят обрезать эти когти, – отмахнулся Йерли.
– Нет, – непреклонно сказал Хоппер. – Я хочу, чтобы все группы сели на наш чартерный самолет и отправились по своим местам согласно расписанию.
– Тогда мы отбываем завтра утром, – сказала Ева. Хоппер кивнул:
– Никаких задержек, никаких откладывании. Утром мы должны оказаться в дороге.
– Вы без нужды подвергаете свои жизни опасности, – пробормотал Йерли.
– Нет, я приму страховочные меры.
Йерли непонимающе посмотрел на Хоппера:
– Страховочные меры?
– Я имею в виду пресс-конференцию. Перед тем как выехать, я обзвоню всех зарубежных корреспондентов службы новостей в Каире и объясню наш план, делая особое ударение на Мали. И, разумеется, я уделю внимание возможной опасности. И тогда, в свете международного паблисити, окружающего наше присутствие в его стране, генерал Казим дважды подумает, прежде чем угрожать жизни ученых, прибывших со всем известной миссией милосердия.
Йерли тяжело вздохнул:
– Ради тебя я буду надеяться на это. Искренне надеяться.
Ева обогнула стол и присела рядом с турком.
– Все будет хорошо, – произнесла она успокаивающим тоном. – Никто не причинит нам вреда.
– Вижу, вас уже ничто не переубедит. Итак, вы твердо намерены ехать?
– Если мы не поедем, могут умереть тысячи, – убежденно заявил Хоппер.
Йерли с печалью посмотрел на них, затем нагнул голову в молчаливом согласии. Лицо его заметно побледнело.
– Пусть тогда Аллах защитит вас, потому что, если он не придет вам на помощь, никто другой этого не сделает.
6
Когда Ева вышла из лифта, Питт уже ждал ее в вестибюле «Нил-Хилтона». Он был одет в светло-коричневый костюм, состоящий из однобортного пиджака и отутюженных брюк. Рубашка светло-голубая, с широким боттичеллиевским галстуком из темно-голубого шелка в черную и золотую крапинку.
Он стоял в свободной, небрежной позе, сложив руки за спиной, слегка склонив голову и рассматривая молодую красивую египтянку с волосами цвета воронова крыла в плотно облегающем платье с золотыми блестками. Она словно озарила вестибюль блестящей вспышкой, держа под руку мужчину, который был по крайней мере в три раза старше ее. Идя по ковру, она, не переставая, болтала. Ее роскошный зад раскачивался туда-сюда, подобно дынеобразному маятнику.
Впрочем, в выражении лица Питта не было ничего похотливого. Он смотрел на эту картину с отстраненным любопытством. Ева неслышно подошла сзади и прикоснулась к его локтю.
– Она вам нравится? – спросила она, улыбаясь.
Питт обернулся и посмотрел на нее сверху вниз глазами, зеленее которых она никогда не видела. Его губы раздвинулись в насмешливой улыбке, которую Ева нашла сокрушительной.
– Она слишком занята самоутверждением.
– А это не ваш тип женщин?
– Нет, я предпочитаю спокойных, интеллигентных особ.
У него глубокий голос с бархатным оттенком, вскользь отметила Ева, с удовольствием вдыхая слабый аромат мужского одеколона – не того едкого, который французские парфюмерные компании производят под ярлыками некоторых модных модельеров, но с более мужественным запахом.
– Полагаете, я могу счесть это за комплимент?
– Можете.
Она вспыхнула, невольно опустив глаза:
– У меня завтра рано утром вылет, так что я хотела бы лечь пораньше.
«Господи, как ужасно, – подумала она. – Я веду себя, как девочка на вечеринке первокурсников».
– Очень жаль. А я-то думал побродить по ночному Каиру и познакомить вас со всеми притонами и другими злачными местами. Эти экзотические заведения не часто показывают туристам.
– Вы серьезно?
Питт рассмеялся:
– Нет, конечно. На самом деле я собирался поужинать в вашем отеле, не выходя на улицу. А то вашим приятелям может прийти в голову предпринять еще одну попытку.
Она оглядела многолюдный вестибюль:
– В отеле битком народу. Нам крупно повезет, если удастся заполучить столик.
– Я зарезервировал, – похвастался Питт, взяв ее за руку и проводив к лифту, который поднял их в шикарный ресторан на крыше отеля.
Как и большинству женщин, Еве нравились мужчины, берущие хлопоты на себя. Еще ей понравилось, как он легко и в то же время крепко держал ее за руку, пока они поднимались в ресторан.
Метрдотель указал им на столик у окна, откуда открывался захватывающий дух вид на Каир и Нил. Целая вселенная огней переливалась в вечерней мгле. Мосты через реку были забиты гудящими автомобилями, которые потоками текли по улицам, перемешиваясь с продуктовыми фургонами и запряженными лошадьми туристскими экипажами.
– Если только вы не предпочитаете коктейль, – сказал Питт, – я бы предложил остановиться на вине.
Ева кивнула и вспыхнула в довольной улыбке.
– Меня это вполне устраивает. А почему бы не заказать сразу и остальные блюда?
– Обожаю безрассудных дам, – усмехнулся Питт. Он быстренько ознакомился с карточкой вин. – Попробуем-ка бутылочку «Гренаклис Виллидж».
– Очень хорошо, – одобрил официант. – Одно из наших лучших местных сухих белых вин.
Затем Питт заказал закуску: баклажаны с подливой из молотых семян кунжута, блюдо из йогурта под названием «лебан забади», поднос маринованных овощей и корзиночку неразрезанного пшеничного хлеба «пита».
После того как принесли и разлили вино, Питт поднял свой бокал:
– За безопасность и успех полевой экспедиции. Чтобы разрешились все ваши проблемы.
– И за ваши речные изыскания, – подхватила Ева, когда они чокались. В глазах ее мелькнуло любопытство. – Кстати, что вы ищете, если не секрет?
– Остатки древних кораблекрушений. А в частности, некую похоронную баржу.
– Звучит захватывающе. Чью?
– Фараона Древнего Царства по имени Менкура или Мицеринус, если вам больше нравится греческий вариант. Он правил во времена Четвертой династии и построил самую маленькую из трех пирамид Гизы.
– И сам был погребен в этой пирамиде?
– В тысяча восемьсот тридцатом году один полковник британской армии обнаружил в этой погребальной камере саркофаг с мумией, но анализ останков позволил дать заключение, что тело относится к греческому или римскому периоду.
Принесли закуски, один вид которых вызывал радостное предвкушение и обильное слюноотделение. Не торопясь, они окунали кусочки жареного баклажана в соус из молотых семян кунжута и смаковали маринованные овощи. Пока официант не ушел, Питт заказал и основное блюдо.