-- Этот доктор... Он сидит там и философствует о смерти! Можно подумать, что в Мексике вообще нет безопасных мест! Будь ты один или в толпе других людей...
-- Тебе действительно лучше вернуться в Штаты.
-- Нет! Я останусь! Я должен вытащить Дугласа из катакомб и отправить его прах домой, к родным, которые похоронят беднягу по христианским законам. И еще я потребую расследования! Но это утром... Я совсем зарос щетиной.
Роби сердито взглянул на нее и отвернулся. Она была чужой. Здесь все было чужим и пугающим. И он больше не мог доверять этой женщине. Возможно, она...
-- Ты устал,-- сказала Целия.-- Тебе лучше пойти к себе и лечь в постель.
Он вернулся в отель.
И там его ожидала похоронная процессия.
Это была маленькая доска, лежавшая на его постели, с пластилиновыми фигурками, которые изображали похоронную процессию.
Он включил свет, закрыл дверь на ключ и устало сел на пол у стены, рассматривая страшный подарок.
Крохотный священник с орехом вместо головы держал черную книгу и, воздев вверх руку, призывал к святым небесам. Маленькие церковные мальчики поднимали траурные флаги. Рядом с ними стоял гроб, на крышке которого лежал сахарный череп. К алтарю была приклеена фотография покойника -- фотография Роби.
Он затравленно осмотрел небольшую комнату. Кто-то порылся в чемоданах, нашел старый снимок и, вырезав лицо, наклеил его на маленький алтарь. Никаких записок и предупреждений. Фигурок было вполне достаточно. В el Dia de Muerte такие доски продавались на каждом рынке. Но их не оставляли на постелях друзей -- даже ради шутки. Безмолвная комната смотрела на Роби пустыми глазницами черепа. Ему стало холодно. Холодно до тошноты. Он начал дрожать.
Раздался тихий стук. Роби встал и прислушался. Сделав глубокий вдох, он открыл дверь и выглянул в коридор.
-- Сеньор!-- донесся свистящий шепот.
От Старого Томаса разило запахом пота и вина.
-- У меня к вам неотложное дело.
-- Я устал и хочу спать.
Томас посмотрел на его постель и указал дрожащим пальцем на пластилиновые фигурки.
-- Мне надо поговорить с вами по этому поводу, сеньор. Я недавно проходил по коридору и видел того человека, который принес в вашу комнату этот маленький сюрприз. Я подумал, что вам будет интересно услышать его имя.
Роби недоуменно заморгал и спросил:
-- Вы видели его лицо?
-- Это был не мужчина. К вам приходила женщина.
-- Женщина?
-- Да, сеньорита Целия. Я видел ее своими собственными глазами.
-- Ступайте лучше домой. Я замерз, а вы просто пьяны...
-- Она не заметила меня. В ее руках была эта доска. Она вошла в ваш номер и задержалась там на несколько минут. Эй-эй, сеньор! Вам плохо?
Роби покачнулся и закрыл глаза.
-- Да, мне нехорошо.
-- Сеньор, я вижу эту девушку с вами каждый день. У нас в Мексике не принято, чтобы женщина ходила по улицам с посторонним мужчиной или встречалась с ним наедине. Вчера сеньора Ликоне, которая делает сладости и сахарные черепа, сказала мне: "Ох уж, эта Целия! Она просто сошла с ума! Пришла ко мне и попросила написать на одном из черепов американское имя Роби." Я и думать об этом забыл, но тут услышал, что вас ранили на фиесте. А когда я увидел ее с доской и фигурками, мне стало не по себе. Вот почему, сеньор, я решил рассказать вам про Целию.
Роби со стоном опустился на пол, прижимая к груди перевязанную руку.
-- Вы не могли бы отвести меня к сеньоре Ликоне?
-- Конечно, могу.
-- Я хочу расспросить ее о сахарном черепе.
-- Ладно.
Старый Томас облизал сухие губы. Его темное лицо выглядело черным пятном, на котором сияли безумные глаза.
-- А знаете, почему мне это показалось странным? Потому что до вас тут был другой американец...
-- Другой!?
-- Посидите еще немного. Вы очень бледны и слабы. Да, сеньор, другой американец. Он жил в этом отеле год назад и тоже гулял с сеньоритой по улицам. Я видел, как они выходили из отеля рука об руку...
-- Целия,-- тихо прошептал Роби Киббер.-- Неужели Целия?
-- А однажды ночью этот американец пропал!
-- Да-да, я знаю.
-- И Целия притворялась, что удивлена и опечалена его исчезновением. О, эти женщины! Как они хитры! Но мы-то видели, как она перетаскивала к себе чемоданы американца!
-- Почему же вы не сообщили об этом в полицию?-- с изумлением спросил Роби.
-- А зачем, сеньор? Американец исчез. Возможно, он уехал в свои Штаты. О-о! Так вы считаете, что его убили? Неужели все так плохо? Я ведь заподозрил Целию, когда над вами стали сгущаться тучи. И смотрите, как все сходится! Она вцепилась в вас, как в того американца. Подкинула вам сахарный череп. Принесла фигурки и доску. И еще вас ранили сегодня на фиесте. А ведь это уже серьезно! Вот почему я к вам пришел. Так вы хотите свидеться с сеньорой Ликоне?
-- Да. Отведите меня к ней.
--Она живет неподалеку.
***
Они шли по улице мимо мастерской гробовщика. Даже в этот поздний час оттуда раздавался стук молотка и деловитое пение пилы. Через открытую дверь было видно, как двое мужчин выполняли свою нелегкую работу.
Целия, думал Роби. Ласковая Целия с такими нежными и добрыми глазами. Почему она решилась на это? Возможно, девушка влюбилась в Дугласа, а тот, нарушив мексиканские обычаи, поступил с ней вульгарно и грубо. И тогда она убила его в порыве ненависти и отчаяния. Говорят, что в Мексике такое происходит часто. Здесь убивают быстро и без слов, недолюбливая тщательные планы и медленный яд. Удар, и секундой позже горькое раскаяние. Кинжал или пистолет -- надежно, быстро и навсегда.
Неужели Дуглас мог нанести тебе такую жгучую обиду? Возможно, он просто хотел удержать тебя и поцеловать? Или Макклар не понравился твоей родне? Ну, да! Твоя репутация пострадала, потому что люди видели вас вместе. Обычное дело для американцев, но не для тебя. И поэтому ты убила Дугласа---из мести и от безысходной любви. Убила и унесла из номера его чемоданы. Все выглядело так, как будто он уехал. А на самом деле ты заманила парня в катакомбы и оставила там его бездыханное голое тело. Возможно, ты спускалась туда не раз и смеялась над останками Макклара. Какой кошмар! Какая бессердечность! Но потом приехал я, и ты угрозами пыталась заставить меня убраться обратно в Штаты. Откуда тебе было знать, что я такой упрямый...