Было странно пусто в «Бриндаване» без Бабы, но мы получали удовольствие от многочисленных длительных разговоров и прогулок с ныне покойным г-ном М. Дикситом, последователем Саи с дней Ширди, а однажды у нас была невероятная встреча с коброй.
Мы собирались ложиться спать в комнате для бесед, когда я увидел большую белую кобру через открытую дверь. Она была не менее чем в двух метрах от двери на краю бетонного пола небольшой веранды. Снаружи было темно, но мы смутно видели ее в свете, падающем из двери и окон нашей комнаты.
На потолке веранды было электрическое освещение, мы включили его, чтобы лучше видеть, и стояли в дверях, наблюдая. Когда яркий свет осветил кобру, она не проявила никаких признаков тревоги или враждебности. Она оставалась совершенно неподвижной, туловище поднималось приблизительно на три фута над полом, капюшон был растянут, но не качался. Обратная сторона капюшона, обращенная к нам, была похожа на лицо, нарисованное на маске. Казалось, глаза смотрели на нас, когда мы в изумлении застыли перед ее таинственной красотой. С того места на пороге, где мы стояли, мы могли видеть настоящие глаза кобры, обращенные в темноту сада. Конечно, она тоже могла видеть нас.
Так как кобра находилась несколько слева от двери, мы перешли через какое-то время к окну на той же стороне и могли лучше рассмотреть странные метки на белом капюшоне. Казалось удивительным, что змея не двигалась, когда мы были так близко, но оставалась в вертикальном положении и без движения, хотя мы изучали ее в течение почти десяти минут. Затем мы погасили лампы, закрыли дверь и пошли спать.
Кобра является священным символом Шивы, а Саи Баба считается воплощением Шивы; поэтому некоторые из наших индийских друзей утверждали, что мы получили благословение даршаном таким путем. *
* Когда Баба был в Майсоре на празднике Дивапали, его последователи, возвратившиеся в Путтапарти, видели кобру, свернувшуюся кольцами вокруг изображения Бабы, которое было помещено во временную раку на ступенях, ведущих к парадному входу старого мандира. Перед портретом горела пара ламп день и ночь. Кобра оставалась там несколько часов, пока последователи пели бхаджаны, клали поклоны и ставили сосуды с молоком перед ней; они принимали ее за видение Нага и даршан, дарованный им Саи Бабой. В конце концов, «кобра соскользнула вниз и через ярд или два стала невидимой». Явление такого типа было также известно последователям Саи Бабы в его прежней жизни в Ширди. Смотри: N. Kasturi, Sathyam, Sivam, Sundaram, Vol. I, Sri Satya Sai Education Foundation, Dharmakshetra, Bombay, pp.72−3.
В прохладном, чистом воздухе Уайтфилда я вскоре выздоровел, и болезнь, какой бы она ни была, покинула меня. Но друзья постоянно напоминали мне о необходимости позаботиться о своем сердце. Все, по-видимому, молчаливо соглашались с тем, что Баба, который всегда прав, на этот раз, должно быть, ошибался.
Спустя почти два года я решил выяснить в Англии, что думают кардиологи об этом. После рентгенографии, электрокардиограмм и всех анализов крови их вердикт был эхом голоса Свами в саду: «С его сердцем все в порядке». Кардиолог добавил: «Мне трудно поверить, что у вас был настоящий сердечный приступ в то время в Индии; вы не относитесь к типу людей, подверженных коронарным заболеваниям».
Подвержен или не подвержен коронарным заболеваниям, думал я, но у меня вновь случился тяжелый сердечный приступ приблизительно год спустя в Америке. Такая же боль в левом предплечье, которую я почувствовал в Хайдербаде, но на этот раз была убийственная боль, которая заставляла меня дрожать с головы до ног подобно динамо-машине.
В больнице, куда я был быстро доставлен каретой скорой помощи, врачам рассказали о происшедшем со мной в Индии и показали медицинские справки оттуда, а также из Англии. Они пришли к выводу, что на этот раз состояние моего сердца не вызывает сомнений.
Они поместили меня в палату интенсивной терапии, где в течение двадцати четырех часов деятельность моего сердца показывали на телевизионном экране и регистрировали на графиках, развешенных на стенах палаты. Были сделаны другие исследования, и я никогда не выходил из-под надзора сиделки, которой была поручена забота обо мне. По окончании всего этого врач, наблюдавший за мной, сказал: «Какова бы ни была причина вашего сильного приступа, это, конечно, не было ваше сердце; с ним все в порядке. Для того, чтобы узнать причину, мне придется провести более детальные исследования других внутренних органов».