Так как уик-энд в больнице уже оказался чрезмерно дорогостоящим, я попросил разрешения сделать дополнительные анализы после возвращения в Австралию. Все симптомы к тому времени исчезли, и врач согласился.
Калифорния смягчила шок от контраста между вечной Индией и Западом; она похожа на гостиницу на полпути между ними. Там человек чувствует, что он приближается к новым горизонтам сознания. Это нечто неосязаемое в духовной сфере места и вполне осязаемое в многочисленных группах, занятых поисками духовности, многие из которых — порождение восточной культуры.
Это было почти так же, как если бы аура Индии все еще окружала нас сиянием на протяжении месяцев, которые мы провели там, посещая собрания в центрах Саи Бабы, которые появлялись во все возрастающем числе; нанося визиты или совершая загородные прогулки с нашими многочисленными друзьями из семьи Саи, некоторых из которых мы впервые встретили в Индии.
Мы проводили время как гости широко известных последователей Уолтера и Элси Коуэн в Ориндж-Каунти и, находясь там, посещали сестру Элси и ее мужа — Флой и Карла Андерсон. Карл — страстный нумизмат, поэтому я взял с собой американскую золотую монету, которую Свами извлек из воздуха в 1967 г., когда мы были с ним в Хорсли-Хиллс.
Читатели книги «Саи Баба — чудотворец» вспомнят, что Баба спросил меня о годе моего рождения, и когда я ответил ему, заметил, что он даст мне американскую монету, отчеканенную в том же году, но сейчас изъятую из обращения. Находясь в комнате в Серкит-Хаусе на вершине холма, он сделал вращательное движение рукой перед нами и сотворил золотую десятидолларовую монету с датой «1906», отчеканенной на ней. Монета выглядела совершенно новой. Однако он сказал, что он «получит», а не «сделает» ее. Поэтому она, должно быть, старая. Я никогда не видел такой монеты и не знал, была ли она настоящей или нет. Итак, я надеялся узнать это у специалиста-нумизмата.
Карл бесцеремонно столкнул избалованного кота Чарли с колен и стал нетерпеливо осматривать монету. «Эти десятидолларовые монеты — большая редкость; у меня никогда не было ни одной, хотя у меня есть «двадцатка», — сказал он. Он указал на тринадцать звездочек вокруг головы фигуры Свободы, отметив, что в том году было только тринадцать штатов. Затем он взял увеличительное стекло и еще какое-то время осматривал монету.
«Смотри, — сказал он, передавая мне стекло. — Видишь крошечное „s“ под лапами орла?»
Я нашел букву, хотя не смог бы увидеть ее невооруженным глазом. «Это означает, — продолжал он, — что монета была отчеканена в Сан-Франциско.» Просмотрев каталог, он сказал мне, сколько монет было отчеканено в тот год 1906 и какова их существующая котировальная цена — намного выше номинала.
«Но их редко выставляют на продажу», — заключил он, вопросительно глядя на меня.
«Эта тоже не продается, Карл. Извини».
Хотя в отличие от своей жены Карл не был последователем Саи, он понял мои чувства.
2. Рассказ из Австралии
Человек может проявлять преданность и любовь к Богу только через его воплощение.
В течение нашего годичного пребывания в Америке моя первая книга о Саи Бабе была издана лондонскими издателями. Экземпляры ее появились в центрах Саи в Калифорнии как раз перед нашим отъездом. Последним штатом, который мы посетили, были Гавайи, где местная религиозная община просила меня прочесть лекцию, и я рассказал им о Саи Бабе. Затем мы полетели на Фиджи — последнюю остановку перед Австралией.
Остановившись в доме г-на С.Б.Десаи в Суве, мы оказались в центре кипучей деятельности Саи Бабы. Многие индусы уже побывали в Путтапарти, и на острове были сотни последователей. Так как моя книга опередила нас, тысячи людей хотели услышать о Бабе. Поэтому на общенародных собраниях было так же, как в Индии, — с ритмическими звуками барабанов, пением бхаджанов, с полными страстного интереса лицами, впитывающими каждое слово, произнесенное с трибуны, о «Живом Боге в Индии», как называет его пресса Фиджи.
Помимо публичных собраний, каждый день к дому г-на Десаи приходили группы людей, чтобы поговорить с нами об одном, что, по-видимому, многое значило для них, — о Саи Бабе, его учении, его чудесах и об их надежде, что, возможно, когда-нибудь он побывает на Фиджи.
Затем через несколько дней благоуханного гостеприимства Фиджи мы, наконец, повернулись лицом к дому, возможно, с большими опасениями, чем те, которые чувствовал Одиссей, когда он, в конце концов, увидел берега Итаки.