— Тогда всё ясно. — Он повёл широкими плечами, и у неё чуть не потекли слюнки. — Сейчас крылья не чувствительны, но чертовски болели, пока ты не сняла верёвку.
Однажды, исследуя великую демоническую войну 263 г. до н. э., Лира брала интервью у падшего ангела, чьи крылья были связаны после пленения. Он сказал, что боль была настолько сильной, что он вонзил меч себе в спину, пытаясь перерезать бечёвку. Сделал бы Сайфер то же самое, будь у него доступ к оружию?
Её передёрнуло.
— Мне жаль, что они так сделали с тобой
— Тебе и жаль? — спросил он, повернувшись к ней лицом.
— С чего мне лгать?
Он посмотрел на неё, как на идиотку.
— Потому что ты падший ангел.
— Ненавижу указывать на очевидное, — сказала она, — но ты тоже. Раньше ты кому доверял? В мире Мрачного Жнеца с его нечестивыми гриминионисами и падшими слугами ты не был Падшим. Ты им доверял?
— Кое-кому, — ответил он, начиная защищаться. — Там много Мемитимов, которые изо всех сил стараются стать полноценными Небесными ангелами
Она покачала головой, точно зная, насколько ненадёжны ангелы, с ореолом или без, семья или нет.
— Если доверяешь любому ангелу, ты дурак.
— Я доверяю своим друзьям. — Его большие крылья раздражённо захлопали, и из одного вылетела молния. Заряд испепелил ближайший кактус, и Сайфер одарил Лиру застенчивой улыбкой. — Упс.
Его крылья сложились и послушно исчезли.
— И где же сейчас твои друзья? Думаешь, ищут тебя? — Она окинула его критическим взглядом, от мускулистых ног и чётко очерченного торса до квадратной, мужественной челюсти и умных глаз. Она оценила всё, но его друзья увидели бы его совсем по-другому. — Как думаешь, что они сделают, если ты появишься в таком виде? С крыльями Падшего ангела и тёмной душой? Они отвернутся от тебя, Сайфер. И убьют.
— Нет.
Когда-то она тоже верила в друзей и семью. И, как и Сайфер, не прислушивалась к предупреждениям.
— Как я уже сказала, ты дурак.
— Кто-то очень зол. — Он вопросительно выгнул бровь. — Полагаю, тебя предали друзья.
— Семья. — Она посмотрела на выжженное и изрытое кратерами поле разрушений, которые Сайфер произвёл на земле и растительности. — Но и друзья бросили меня. Было весело. Очень весело.
Но никому из семьи не понравилось наблюдать, как её держали и отрезали крылья. Они были опустошены. Её сестры, даже та, которая предала, плакали. А мать, сотрясаемая рыданиями, упала в обморок от горя. Отец же, всегда стойкий и упрямый, выдавил слезу.
Хотя она не была уверена, пролил ли он слезу из-за неё или из-за своей репутации.
— Как ты могла, — прошептал он так громко, чтобы она услышала, когда охранники повели её на площадку.
Она навлекла столько позора на свою семью, и всё из-за мужчины.
Но этот мужчина стоил риска. Если бы не её недальновидное доверие к сестре, никто бы не узнал, что она влюбилась в демона.
Лира снова и снова прокручивала в голове тот день, желая не рассказывать Лихандре о нём, и определённо сожалела о том, что договорилась о встрече. Если бы только Лихандра могла увидеть в нём хорошее, защитника тех, кто не мог добиться справедливости другим способом; тех, кто не мог постоять за себя.
Теперь он мёртв, Лира опозорена, а её сестре пришлось оправдывать свой поступок, сказав, что она сделала так для блага Лиры и что не хотела, чтобы Лира потеряла свои крылья.
Точно.
В бытие ангела по имени Лиризиэль, у Лиры были спорные отношения со старшей сестрой. Она и Лихандра никогда ничего не обсуждали, почти столетие не разговаривали, и сводили с ума родителей и младшую сестру Белладжиас ссорами. Но Лира не верила, что ненависть Лихандры настолько сильна, что та выдаст её за «совокупление с демоном».
Лира ни с кем не «совокуплялась», но это вряд ли имело значение для совета ангелов, который в таких вопросах принимал решения. Главное, что Лиру поймали. Ах, да, она рассказала, как бы хотела «совокупляться» с вышеупомянутым демоном.
«Я бы позволила ему лишить меня девственности, а потом скакала бы на нём до потери сознания».
А потом они соединились бы во снах, потому что у него была такая сила.
Каждого члена совета хватил апоплексический удар. Но не из-за эротических планов её изгнали с Небес. Нет. Лире готовы были дать поблажку и списать флирт на юношеский максимализм.
О, конечно, какое-нибудь суровое наказание тоже последовало бы, но по сравнению с потерей крыльев было бы пощёчиной.
Нет, она легко бы не отделалась.