— Ладно-ладно, — выпалил демон с диким взглядом.
Азагот вонзил коготь в мягкую кожу живота.
— Ладно… что?
— Н-н-нас послали уб-б-бить её, — сказал он, и теперь они, наконец, чего-то добились. — Но мы не знали, что она твоя дочь! Клянусь!
Скорее всего, это правда. Было глупо рассказывать подчинённым слишком много, особенно если информация может заставить их отказаться от выполнения приказа.
— Я тебе верю, — сказал Азагот приятным, спокойным голосом. Он даже остановил продвижение пальцем, позволив демону на мгновение расслабиться и почувствовать надежду. Надежда для грёбаных идиотов. Это существо умрёт ужасной, мучительной смертью, несмотря ни на что. И это очевидно.
— Как тебе не повезло, что Мемитимы собирают всех моих детей в человеческом мире, и следующая на очереди была Гретхен. — Они добрались до неё как раз вовремя. Ещё бы пять минут, и её тело, вероятно, было бы найдено частично съеденным и выброшенным в лесу или поле. — Но можешь изменить удачу. — Он наклонился, обнажая клыки, и понизил голос до хриплого шёпота. — Скажи, кто послал убить мою дочь.
В воздухе повисла тишина, и Азагот успел подумать, что демон откажется. Но как только начал опускать руку, чтобы начать сжимать член, пока тот не лопнет, Краучер издал смиренный стон.
— Баэль, — прохрипел он. — Падшие ангелы Баэль и его брат Молок.
Азагот напрягся. Имена не удивили; Молок и Баэль веками испытывали терпение Азагота в поисках способов сохранить души, которые по праву принадлежали ему. Но не это переполнило чашу терпения Азагота, и он повернулся к Хокину.
— Баэль, — отрезал он. — Тот, кто похитил Сайфера.
— Тогда всё взаимосвязано, — проговорил Хокин, но упускал настоящую связь.
Азагот озвучил свою догадку.
— У Сайфера есть доступ к местоположениям всех моих детей в мире людей.
Изумрудные глаза Хокина — глаза, как у Азагота — широко распахнулись, когда до него дошёл смысл сказанного.
— Нет. — Он покачал головой. — Ни за что, чёрт возьми. Сайфер ничего бы не дал Баэлю.
— Уверен?
— Абсолютно, — настаивал Хок. — Он никогда бы не предал нас… не предал тебя.
Хокин был так убеждён в невиновности друга. Азагот хотел бы быть таким же уверенным. Или хоть немного. Сайфер был ценным и преданным сотрудником. Но за тысячи лет жизни Азагот видел, как преданные люди отворачивались. У каждого своя цена… или переломный момент.
Кто-то постучал в дверь.
— Хокин! Отец!
От настойчивости в голосе Джорни волосы на затылке Азагота встали дыбом. По мысленному приказу тяжёлая дверь кабинета распахнулась.
— В чём дело? — спросил Азагот, когда Джорни ворвался внутрь.
— Амелия, — выдохнул Джорни.
— Кто?
— Амелия, — с несчастным видом повторил Хокин. — Чёрт возьми.
— Она… была одной из твоих… ах… чёрт. — Джорни опустила взгляд в пол, и внутренности Азагота дрогнули. Он знал, к чему он ведёт.
— Она была нашей сестрой в мире людей. Я был с Жасмин. Мы пошли за ней. Она… она была последней в списке. И она мертва.
Внезапная ярость превратила кровь Азагота в кислоту. Всё внутри горело, когда он повернулся к Хокину.
— Всё ещё считаешь, что это совпадение? — Его голос был искажён, он говорил сквозь стиснутые зубы. — Найди Сайфера. Живо.
— Но отец…
Внутренний демон зацепился за контроль, и Азагот был не в том настроении, чтобы сдерживаться. Зверь вот-вот должен был вырваться на свободу.
— Я предлагаю лишь эту милость, сын мой, — прорычал он. — Найди Сайфера. Найди и убей. Потому что, если ты этого не сделаешь, это сделаю я. — Его сыновья продолжали стоять. — Вперёд!
Они ушли из кабинета, и Азагот выпустил своего зверя на волю. Он собирался нарушить правила, и люди заплатят за убийство его детей. Глаз за глаз. И начал он с Краучера.
Глава 14
За час, который потребовался Лире и Сайферу, чтобы добраться от её дома до его компьютера, ярость притупилась настолько, что он мог временно задвинуть свою роль в смерти ребёнка Азагота на задний план. А на переднем плане очень выделялась месть.
Он включил ноутбук с целеустремлённостью вампира, идущего по следу истекающего кровью человека.
— Думаешь, получится? — спросила Лира, запирая за ними дверь.
— Написать вирусы? Конечно.
— Такие, какие нужны Баэлю?
Сайфер издал горький смешок.
— Нет. Люди пытаются с тех пор, как появился Интернет.
— А как же истории о тех, кто стал одержим или проклят после открытия электронных писем или файлов.
Он кивнул, так как сам написал код для десятков подобных вирусов, но, будучи бессильным Непадшим, у него не получилось. Теперь, может, получится. Такие письма стали бы идеальны для убийства отдельных людей, например, врагам, которых Баэль хотел убить.
— Они полезны для отдельных лиц, но их объём и срок ограничен. Не говоря уже о том, что заклинания можно разрушить, удалив электронные письма, закрыв приложение или что-то ещё. Но Баэль хочет, чтобы я создал заколдованный компьютерный вирус, который может распространиться с компьютера на мир людей, а затем продолжит распространяться. Это невозможно.
По крайней мере, Сайфер на это надеялся.
— Тогда что ты станешь делать? Ты сказал, что собираешься обрушить чуму.
Он сказал и на самом деле собирался вызвать чуму. Потому что, как только Азагот узнает, что Баэль стоит за смертями его детей, станет эпидемией. Сайферу нужно лишь спрятать сообщение внутри одного из вирусов, предназначенных для врагов Баэля. Когда вирус активируется, подпрограмма отправила бы предупреждение Азаготу через демоническую сеть. Баэль не узнает.
— Сайфер?
О, точно. Он должен ответить. Наверное, не стоит рассказывать ей об истинных планах. Он открыл рот, чтобы извергнуть какую-нибудь чушь, на которую, как надеялся, она купится. Но прежде чем успел что-то сказать, его крылья вырвались из спины, выворачиваясь с такой силой, что он застонал от боли.
— В чём дело? — Лира бросилась к нему. — Что происходит?
— Не знаю, — выдавил он сквозь зубы. — Они сами по себе вырвались и… — Он замолчал, когда по коже пробежало электрическое покалывание, а перед глазами вспыхнули точки света, похожие на булавочные головки. — Что за чёрт?.. — Перед глазами появились прозрачные голубые символы. Случайные числа, буквы и символы обретали форму в воздухе, некоторые касались пола и прижимались к потолку. Проклятье. — Это код, — прошептал он.
— Код? Сайф? Ты в порядке?
Сайф? Она назвала его ласкательным прозвищем. Так интимно и… правильно. И совсем не на этом ему следовало сосредоточиться. Нет, язык программирования, плавающий вокруг, гораздо значительнее. Потому что странный.
Сайфер моргнул. Может, у него галлюцинации. Что было в бутербродах? Демоническая говядина и адские крысы? Может, они испортились.
— Лира… сэндвичи не были испорчены?
— Я их вчера только купила. — Она нахмурилась. — А что?
Закрыв глаза, он покачал головой. Может, ему удастся перезагрузить свою операционную систему. Но нет, когда он снова открыл глаза, граффити ещё никуда не исчезло.
— Ты это видишь? — спросил он.
Лира осмотрелась.
— Вижу что?
— Символы. — Он указал на них. — Зеленовато-синие символы.
Она посмотрела прямо сквозь них, а затем повернулась к нему, как будто он сошёл с ума.
— Я ничего не вижу. Что происходит? Ты выводишь меня из себя.
— Не знаю. Это язык или что-то типа того.
— Язык? Как язык демонов?
— Как язык программирования. — Под его взглядом наборы символов и сущности перестраивались сами собой. Греческий символ омега превратился в закорючку оператора тильды и вызвал каскад кода в виде линейки. — Срань господня, — выдохнул он, когда всё виденное начало приобретать смысл. — Это заклинание. Мать твою, я вижу заклинание!