Убедившись, что коровы пошли в сторону пастбищ, Сайман с сожалением констатировал, что ему самому придётся всё же идти в земли Некромантов. Рекс так и не вернулся ночью, видимо заблудился где-то в тех местах и без помощи хозяина не найдёт дорогу домой. О том, что нога цивилизованного человека не ступала по этим пескам очень давно, Сайман старался не думать. А то, что все, кто уходил в этом направлении - не возвращались, Сайман относил к глупым выдумкам, достойным разве что только его друзей, теперь уже бывших.
Пески, кругом одни пески. Сан-Корт скрылся из виду где-то позади. Сайман не знал, сколько прошёл, но очень далеко, хотя самому ему так не казалось. Пустынный пейзаж вокруг не менялся, и Рекса нигде не было ни видно, ни слышно. За ночь он мог убежать гораздо дальше, но ведь должен же был умный пёс понять рано или поздно, что пора возвращаться обратно.
Впереди уже показалась какая-то достопримечательность. Местный Стоунхендж. Сайман понятия не имел, что это такое. Огромные валуны высотой по пояс и длиной с человеческий рост лежали на песке ровными рядами. Должно быть, Рекс спрятался в их тени. Лишь когда Сайман приблизился к непонятному архитектурному сооружению, оставшемуся после исчезнувшей древней цивилизации, он сообразил, что наткнулся на кладбище. (?)Валуны оказались геометрически правильно расставленными гробами. С облегчение Сайман подметил, что все они были пусты, а их крышки - неподъёмные каменные плиты, аккуратно были сложены рядом, каждая возле своего гроба. Сайману и в голову не пришло, что наткнуться в пустыне Некромантов на древнее кладбище с пустыми открытыми гробами - это дурной знак. А если это не гробы, а саркофаги, и оказался он не на кладбище, а на капище - дела его обстоят очень, очень плохо.
Мысли Саймана были заняты другим. Рекса здесь не оказалось. Ни рядом с саркофагами, ни внутри них. Придётся идти дальше, чтобы найти его. Сколько ещё прошёл Сайман, не известно, но валуны исчезли за спиной, и вокруг снова ничего выдающегося не было. Только пески и редко прорастающие из них кактусы. ...и прилетевшее невесть откуда копьё, воткнувшееся в песчаный грунт перед одиноким путешественником, едва не проткнув ему ногу. Сайман остановился и инстинктивно поднял руки вверх, демонстрируя, что он не представляет собой угрозы и не желает никому вреда. Он был уверен, что копьё не промазало, воткнувшись перед ним в песок. Это был предупреждающий «выстрел», призывающий остановиться на месте. Какой-то момент Сайман не мог понять, кто его метнул, но вскоре заметил шевеления со всех сторон. Аборигены, к телам которых прилип песок, походили на песчаных человечков, что делало их совершенно незаметными на фоне здешнего пейзажа. Приняв капитуляцию Саймана, они перестали скрываться и стали подходить к нему, сужая окружение и при этом держа свои копья наготове. Шаг влево, шаг вправо - «расстрел» на месте. Не нужно было это говорить, чтобы намерения дикарей стали понятны. В своих дальнейших действиях «песчаные» воины так же не проявляли оригинальность. Не ослабляя бдительности, они приблизились к неподвижному Сайману, столпившись вокруг него. Один из них попытался заговорит с пленником на своём «бао-бабском» языке.
- Я просто ищу здесь своего пса. Может быть, вы видели его? - Сайман разговаривал с аборигенами на своём языке, при этом выделяя каждое слово и изображая жестами нечто, что казалось ему обозначением пропавшей собаки.
- (Что за клоун). - принялись обсуждать его неандертальцы между собой на «бао-бабском».
- (Отведём его с собой, шаманы будут довольны этой находкой).
Движениями копий дикие воины указали Сайману, что от него требуется. Следовать за ними. «Отлично, видимо Рекс пришёл к ним и они отведут меня в своё племя, чтобы я забрал его» - как только Сайман подумал об этом, в спину его уколол острый наконечник копья, призывая не сопротивляться, а вокруг сложенных вместе за спиной запястий туго обвилась верёвка, лишив Саймана возможности шевелить руками.
Племя Некромантов расположилось в пустотах, образованных в выросших посреди пустыни скалах. Своих воинов, приведших на поводу пленника, родичи встретили восторженными криками и ударами в бубны, эхо от которых превращало резкие удары в протяжные гудки. Сайман догадался, что восторг вызван именно его появлением, но эти «фанфары» звучат не в его честь. Без лишних церемоний ему срезали путы и затолкали его в заранее подготовленную клетку, сделанную из тростника. Возможность выломать из неё пару прутьев и выйти наружу оказалась иллюзорной. Эту конструкцию не смог бы разломать изнутри даже африканский лев, окажись он на месте Саймана.