– С моего согласия король сделает тебя рыцарем, – сказал Фалк.
Снующие взад‑вперед за работой руки Саймона застыли на месте. Он поднял взгляд на Монтлиса.
– Вы шутите, милорд.
– Нет. Принц отметил твою храбрость в бою и предложил посвятить тебя в рыцари.
С минуту Саймон сидел молча, неподвижно уставясь в одну точку перед собой. Наконец, переведя дыхание, снова взглянул на Фалка.
– И вы… согласны, сэр?
– Ну, конечно, конечно же, – сказал Фалк. – Я и сам мог бы представить тебя. Станешь рыцарем, дружище, и еще какое‑то время останешься у меня на службе.
– Вашим сквайром, милорд? – спросил Саймон.
Фалк опустил свою ручищу на плечо Саймона.
– Моим сыном, если захочешь. Ты еще слишком, молод, чтобы быть предоставленным самому себе. Когда Алан станет постарше, ты пойдешь вперед рука об руку с ним. А пока оставайся со мной и набирай впредь еще большую силу.
Саймон призадумался.
– Но что вы хотите, чтобы я делал, сэр? – спросил он. – Скорее всего, я вам больше не нужен, не могу же я оставаться и Монтлисе и ничего не делать.
– Будешь командовать моими солдатами вместо Винсента. Он погиб вчера, упокой, Господи, его душу. Я дам тебе хорошие вознаграждение, так что в деньгах ты не будешь иметь недостатка.
Саймон снова задумался, глядя на отдаленные холмы, и улыбнулся.
– Это неплохое предложение, – сказал он.
– Тогда по рукам! – оживился Фалк и протянул Саймону свою громадную пятерню. Саймон сжал руку Фалка с такой силой, что на тыльной стороне его ладони набухли синие жилы. Так признал он себя вассалом милорда.
Церемония посвящения в рыцари состоялась на следующий день. Еще двенадцать молодых воинов стали вместе с Саймоном рыцарями, так что сам он был тринадцатым – обстоятельство, которое Фалк считал неблагоприятным, пока Саймон не заверил его, что тринадцать – это число, приносящее ему удачу. Фалк проводил Саймона в королевскую штаб‑квартиру и не сводил с него озабоченного, но все же гордого взгляда, пока не завершился весь положенный ритуал.
Саймону выпало последним из всех посвящаемых опуститься перед королем на колени, и когда настал его черед, он увидел Мэлвэллета, стоявшего среди прочих чуть позади принца. Джеффри улыбнулся ему и сделал едва заметный приветственный знак рукой. При последних словах короля, обращенных к нему: «Встань, сэр Саймон Бьювэллет», Саймон поднялся с колен. Оставшаяся часть церемонии прошла для него как будто в каком‑то тумане. Когда же все было позади, Саймон вдруг увидел, что Джеффри с принцем стоят возле него. Саймон поклонился.
– Теперь я наслышан еще больше о ваших заслугах, сэр Саймон, – сказал принц с веселым блеском в глазах. – Поль Ленуар рассказывает чудеса о ваших зорких глазах.
– Никаких чудес не было, милорд, – ответил Саймон. – Просто у меня хорошее зрение, и я вижу даже в темноте.
Он быстро взглянул на Джеффри.
– Так‑то ты возвращаешь мне свой долг, Мэлвэллет.
– Нет‑нет, – возразил Джеффри, – я тут совсем не при чем, хотя и очень рад видеть тебя рыцарем. Скажите Саймону, сэр, что это не я, а Ленуар…
– Да, это правда, – кивнул принц. – Джеффри ничего такого мне не говорил.
– И, значит, долг остается за мной, – сказал Мэлвэллет. – Теперь, наконец‑то, Саймон, ты можешь оставить службу у Монтлиса.
– Нет, – ответил Саймон. – Я останусь у него еще на год или на два.
Тем временем принц уже был занят в сторонке разговором с кем‑то из гостей.
– Почему бы тебе не служить у него? – понизив голос, спросил Джеффри у Саймона и кивнул в сторону юного Генриха. – Под его началом тебе было бы совсем неплохо.
– Пока не могу. Есть свои причины, почему я должен оставаться в Монтлисе. К тому же я дал Фалку слово.
– В таком случае мне не стоит продолжать этот разговор, – пожал плечами Джеффри. – Но меня огорчает, что ты остаешься на стороне нашего закоренелого врага.
Заметив, что к ним приближается Фалк, Джеффри украдкой сжал руку Саймона:
– Ты дорог мне. Не забывай об этом.
– Чего надо от тебя этому разбойнику? – заворчал Фалк, когда Джеффри уже не мог его слышать. – И зачем ты завел дружбу с моим врагом?
– Я дружу с кем хочу.
– Нет, так не пойдет. Мои враги – твои враги. И я хочу, чтобы ты принял это к сведению.
Саймон угрюмо взглянул на Фалка.
– Нет так нет. Пока я остаюсь под вашим кровом, я не назову Мэлвэллета другом.
* * *
Они покинули Шрюсбери, выехав оттуда вместе с королем два дня спустя, и двигались с ним на юг, пока не разошлись разными путями недалеко от Кэмбриджа. Потери Фалка были невелики, место Винсента занял Саймон, столь успешно справлявшийся с новыми задачами, что, как заметил Фалк, гибель Винсента была скорее на пользу дела, чем во вред ему.
В Монтлис они прибыли в начале августа, после почти месячного отсутствия. Едва миновали склон, ведущий к замку, как увидели Алана, ожидающего их. Рядом с Аланом стояла миледи, а чуть позади – обе его сестры.
Фалк грузно спрыгнул с седла и заключил хрупкую супругу в могучие объятия. Дочери из скромности не решались первыми подойти к отцу, но он сам сердечно расцеловал их обеих и сына.
– Превосходно, замечательно! – пыхтел Фалк. – Итак, я снова с вами, мои дорогие, целый и невредимый, как будто и не было никакой битвы, если не считать ничтожной царапины на плече.
– За что хвала Господу нашему от всего сердца, – сказала миледи с благоговением. – Я вся истерзалась страхом за вас, дорогой мой!
– Чтобы свора бунтарей – да убила Монтлиса! – усмехнулся Фалк. – А вот Винсент погиб.
– Бедняга Винсент! – воскликнула графиня. – А как вы, Саймон Бьювэллет? Я рада снова видеть вас. Вы не пострадали, надеюсь?
Саймон опустился на колено и поцеловал руку графини.
– Нисколько, миледи. Всего лишь пустяковая рана, о которой не стоит и говорить. Надеюсь, вы в добром здравии?
Она улыбнулась.
– Довольно того, что милорд снова здесь, с нами.
Фалк положил руку ей на плечо.
– Есть новости для вас, Элеонора. Саймон больше не сквайр.
Графиня в некотором замешательстве вопросительно взглянула на Саймона, уже вставшего с колена. Первым догадался обо всем Алан. Он рванулся вперед и схватил Саймона за руку.
– Ты посвящен в рыцари! Саймон, это правда? В самом деле?
– Да, он посвящен в рыцари, самим королем, за свои большие заслуги на поле битвы. Я представляю вам, миледи, сэра Саймона Бьювэллета.
И тут графиня по свой доброте причинила Саймону некоторое неудобство. Ее тронуло его смущение, она шагнула к нему и вложила свои руки в его. Саймон, вспыхнув, опустил голову и получил в награду поцелуй в свой нахмуренный лоб.
Фалк хохотал, хлопая себя ручищами по бокам.
– Вот теперь, дружище, ты по‑настоящему возведен в рыцарский сан и отмечен! А что, миледи, все ли готово, чтобы нам освежиться и подкрепиться с дороги? Честное слово, я бы с удовольствием чего‑нибудь выпил, и Саймон – тоже, ручаюсь.
– Мы только и делали, что ждали вашего прибытия. Добро пожаловать, милорд, и вы, сэр Саймон, прошу.
Саймон, однако, не тронулся с места.
– Благодарю вас, миледи, но сначала позвольте мне произвести смотр моим людям.
– О, в нем заговорил генерал, – хохотнул Фалк, с удовольствием провожая глазами Саймона, уходящего к ожидавшей его колонне воинов.
Начиная с этого дня Саймон занял равное положение с Аланом в кругу домашних милорда. Он сидел за одним столом с семьей Фалка, и отнюдь не на последнем месте. Теперь у него в подчинении были собственный сквайр и паж. Ему предоставили отменные апартаменты, и ко всему прочему он каждый месяц получал кругленькую сумму в качестве вознаграждения за свою службу. Саймон не испытывал чувства благодарности за то, что его жизнь стала от этого легче и богаче. Он в достаточной мере возмещал свое вознаграждение той службой, которую нес. В удивительно короткий срок все управление хозяйством само собой перешло в руки Саймона или лучше сказать – легло на его широкие плечи. Милорд был уже далеко не молод, да и последний поход не прошел для него бесследно, пусть даже сам он ни за что не согласился бы признаться в этом. Его неутомимая прежде энергия пошла на убыль, и милорд с радостью вручил бразды правления в руки Саймона, тем более, что Алан не проявлял к этому никакого интереса.