– Я слышал, мой дорогой, о твоих золотых доспехах, – улыбаясь, сказал Фалк Саймону, – но ни разу до сих пор не видел тебя в них. Экий ты щеголь, однако! Скажи мне, львенок мой, но что за леди ты нес на руках?
Саймон ответил не сразу. Он взглянул на Фалка, потом на Джеффри и на Алана. И вдруг зелено‑синие глаза Саймона осветила улыбка:
– Это, милорд, леди, которую я в один прекрасный день назову своей женой, – медленно промолвил Саймон.
Глава XIVКапитуляция графини Маргарет де Бельреми
Милорд Монтлис, прихрамывая, вышел на террасу. Это было на другой день по возвращении Саймона из погони за Маргарет и Жанной, и Фалк все еще находился под сильным впечатлением, которое произвело на него удивительное сообщение, сделанное Саймоном накануне. Пока Фалк с открытым от удивления ртом обдумывал то, что сказал Саймон, тот успел уйти и и продолжение всего вечера был очень занят, так что ему было не до приватных бесед. Утром Саймон заперся в своем кабинете с секретарем, и Фалк отправился искать своего сына, которого нашел на террасе. Алан настраивал свою арфу и улыбнулся, увидев своего отца.
Фалк опустился в кресло, которое ему пододвинул Алан.
– Черт бы побрал эту мою ногу, – ворчал Фалк, свирепо глядя на злополучный источник боли.
Алан сел на перила, ярко выделяясь в своем наряде на фоне серого камня.
– Все еще играешь на своей арфе, глупый ты повеса? – за ворчал Фалк.
– Все еще, – ответил Алан.
– Что, лучшего занятия нет?
– Вот и Саймон то же самое говорит, но он ничего не смыслит в музыке.
– Он сказал мне, что ты начальник его конницы.
– Увы, это так, – засмеялся Алан.
– Он говорит, ты хорошо выполняешь свои обязанности. Только я что‑то не очень этому верю. Просто он не хочет обижать меня, вот и хвалит тебя.
– Скорей всего, – сказал Алан и улыбнулся.
– Алан! – Фалк стукнул своей палкой об пол. – Что имел в виду Саймон, когда вечером мы говорили с ним?
– Вечером? – удивленно взглянул Алан на отца сквозь длинные ресницы.
– Как ты глуп! – вспылил Фалк. – Да, вечером, вчера, когда он сказал, что возьмет леди Маргарет в жены!
Алан в задумчивости коснулся струн арфы. Раздался резкий, звенящий аккорд.
– Что он имел в виду? Разумеется, то, сэр, что он Саймон Бьювэллет. Я полагаю, именно это. А что же еще?
– Но ты говорил мне, что леди Маргарет ненавидит его и даже пыталась как‑то убить, – проворчал Фалк.
– Да, милорд.
– Тогда откуда взялась эта блажь в его глупой голове?
Алан снова провел по струнам. Теперь они звучали под его пальцами нежно и мягко.
– От любви, отец.
– Так он любит эту сумасбродную женщину? По пути сюда я много слышал о ней. Мне показалось, какая‑то она дерзкая, отчаянная девица.
– Дерзкая, сэр, прямо‑таки тигрица, но ведь и Саймон такой же, как она. Какая‑нибудь размазня да плакса его не привлечет. Он если и возьмет в жены какую‑нибудь женщину, так такую, что будет ему под стать. Графиня как раз такая и есть. Ее сердце сладкими речами не покоришь, она куда выше ценит суровую силу.
Фалк удивленно уставился на Алана:
– А ты не так уж глуп, совсем наоборот. Любопытно было бы встретиться с этой леди.
– О, сэр, еще захочет ли она говорить с вами! С ней надо держать ухо востро, да и вообще она с норовом!
– О‑хо‑хо! – вздохнул Фалк. – Я уже старый человек, – и он с сожалением провел рукой по своим седым волосам.
Алан протестующе вытянул руку, как бы отвергая последние слова Фалка:
– Однако этот старый человек приплыл во Францию, и что‑то не видно по нему, чтобы это путешествие утомило его! – возразил он.
– Да, есть еще у Льва сила, – кивнул Фалк и выпятил грудь, довольный услышанным. – Кто это идет сюда?
Алан вскочил на ноги, чтобы почтительно встретить Жанну, которая приближалась к ним, прихрамывая.
– Это мадемуазель Жанна, она вскоре станет супругой Джеффри, – представил он Жанну своему отцу и поцеловал руку Жанны. – Мадемуазель, позвольте представить вам моего отца, лорда Фалка Монтлиса.
Жанна ответила на поклон Фалка реверансом и села возле него на скамейку.
– Тоже подагра? – участливо спросил у нее Фалк. Напрасно Жанна изо всех сил прогоняла с лица улыбку – очаровательные ямочки на щеках все равно выдали ее:
– Нет, милор’, это… это… о, это всего лишь волдыри!
– А, да‑да, ты смелая девушка, я слышал.
– Нет, не я, сэр, это Марго смелая…
– Мадемуазель, – сказал Алан, – что случилось во дворце Рауля? Саймон ни о чем не рассказывает, из Джеффри тоже слова не вытянешь. Это правда, что Саймон убил Рауля?
Жанна на секунду закрыла глаза.
– Это было ужасно, – сказала она. – Рауль держал в своих лапах Марго и… и целовал ее, а она отбивалась. Я была в отчаянии, я думала, нас уже ничто не спасет. И тут вдруг распахнулись двери – и на пороге лорд Саймон, и Джеффри рядом с ним. О, сэр, я глазам своим не поверила. Но это были они, Саймон – весь в золотом и зеленом, а Джеффри – в черном и сером. И оба такие большие и сильные! Рауль оттолкнул мадам от себя. Но ничто не укрылось от глаз наших спасителей, – Жанна патетически вскинула вверх руки. – Лорд Бьювэллет на миг замер, и как же сверкнули его глаза! Никогда я не видела такого раньше. Я помню, что он улыбнулся, в самом деле, улыбнулся, только от этой улыбки кровь стыла в жилах. Видели бы вы, как лорд Бьювэллет одним прыжком оказался возле Рауля, схватил его и перегнул через свое колено, да так, что сломал ему спину. Он крикнул, – Жанна непроизвольно подражала Саймону, – подыхай, ты, пес! – и заколол Рауля кинжалом. Брызнула кровь! Ох, как жутко это было! А потом все, как в тумане. Все со всеми вдруг начали драться, и у Марго в руке тоже был меч, и она тоже сражалась, но нас было слишком мало и мы из‑за этого не могли победить. И нам пришлось спасаться бегством через какую‑то дверь в стене позади нас, и мы куда‑то бежали и бежали, потом вдруг нашли какую‑то лестницу и по ней выбежали из замка. А люди Рауля преследовали нас чуть ли не по пятам, но мы промчались по двору, и Гастон успел открыть засовы на воротах, мы увидели за воротами лошадей и еле успели ускакать оттуда.
– Саймон – и бежал? – недоверчиво покачал головой Фалк.
– А что было делать? Мне кажется, он сам не ожидал, что все будет так, он не собирался убивать Рауля, но когда увидел мадам в объятиях этой мерзкой жабы, забыл обо всем на свете…
– Это на него не похоже, – сказал Фалк.
– Похоже, – убежденно отозвался Алан. – На нового Саймона.
* * *
К Саймону вошел и низко поклонился ему паж мадам Маргарет:
– Милор’, мадам прислала меня к вам с поручением.
– Каким?
– Мадам просит, чтобы вы, милор’, посетили ее. Мадам хотела бы поговорить с вами, милор’.
Саймон встал.
– Проводи меня к мадам.
Паж привел Саймона в покои Маргарет и известил ее о визите лорда Бьювэллета. Графиня была одна. Войдя, Саймон увидел ее стоящей у окна.
– Слушаю вас, мадам.
– Милор’, мне надо многое сказать вам, – резко и отрывисто заговорила она. – Я… перед вами в долгу.
Маргарет опустила глаза, и ее пересохшие губы дрогнули. Саймон молча, внимательно глядел на нее.
– Прежде всего я должна быть благодарна вам за то, что вы сделали… вчера.
Слова как будто застревали у нее в горле, но она держалась с достоинством.
– Если бы вчера… Вы не стали моим спасителем, могло случиться… такое, о чем сегодня мне и подумать страшно.
Его глаза не отрывались от его лица, но взгляд этих глаз оставался бесстрастным. Саймон неподвижно и спокойно стоял перед ней, скрестив руки на широкой груди.
– Маргарет де Бельреми не может позволить себе не вернуть свой долг, – продолжала она. – Если бы я не попала в лапы Рауля… я привела бы сюда, в Бельреми… войско, чтобы… сражаться против вас. Но… я потерпела неудачу, а вы… спасли меня. Теперь я намерена… вернуть вам свой долг. Я… готова… подчиниться вам… капитулировать перед вами, – от волнения ее голос немного осип, но Маргарет ни на йоту не утратила присутствия духа и осанка ее оставалась гордой.