— Так далеко моя власть не простирается. Он стал бы отрицать обвинение, а хозяйка здесь теперь — леди Маргарет.
— Саймон, к чему тебе это великодушие? — воскликнул Джеффри. — Что случилось с тобой?
— Бог знает. Слишком уж шевалье ничтожный, по-моему, чтобы мстить ему. Достаточно просто его не замечать. Но когда я уеду, ты все же будь осмотрителен, Джеффри.
— Мне совсем не хочется оставаться здесь за тебя. Оставь лучше Хантингдона, а меня возьми с собой.
— Хантингдон слишком молод. К тому же тебе здесь будет хорошо с твоей Жанной, а то она рассердится на меня, если я теперь разлучу вас.
— Ты и в самом деле здорово изменился, Саймон, — удивленно уставился на него Джеффри.
— Возможно, — пожал плечами Саймон.
Намного позднее в тот же день к Саймону пришел Гастон, уже восстановивший силы и пребывавший в приподнятом настроении. Саймон принял его с видимым безразличием, но Гастон сделал попытку поцеловать ему руку.
— Ах, милорд, славно у Вас получилось с этим Раулем. Об одном жалею — не я убил эту жабу!
Саймон улыбнулся:
— Ничего, Гастон, ты свое дело сделал, а Рауля за тебя убил я. Ты смелый человек. Что могу я для тебя сделать?
— Я думаю, сэр, если уж служить кому-то, так это вам. Если хотите, я могу служить в вашей охране или пойти к вам в лучники. Стрелять из самострела я обучен.
Саймон решительно кивнул:
— Ладно. Раз я гожусь тебе в господа, то ты годишься служить у меня. И графине ты тоже предан.
— Я Гастон и служу тому, кому хочу и кто сам этого хочет, — ответил гигант. — Только мне кажется, недалек тот день, когда я смогу назвать вас и графиню своими господами, а не служить разным господам.
— Может быть, — прохладно ответил Саймон, берясь за перо, чтобы внести Гастона в список людей, находящихся у него на службе.
И день отъезда он пришел в беседку мадам Маргарет и застал ее там, полулежавшую на кушетке, бледную и подавленную. Увидев на Саймоне панцирь, она изменилась в лице, и губы ее дрогнули.
— Я пришел проститься с тобой, Марго, — тихо сказал он.
Она встала с кушетки:
— Вы… уезжаете в Байо?
— Да. Наконец-то ты избавишься от меня.
— Вы… вы больше не вернетесь? — на ее глаза навернулись слёзы.
— Вернусь, если Богу будет угодно. Но если так случится, что я погибну в сражении, вспоминай обо мне, Марго, и знай: если я обижал тебя и причинял тебе вред, то не по своей воле. И помни еще, что я нежно любил тебя, — неожиданно он опустился на колено и поцеловал ее холодную руку. — И не мучай тут без меня Мэлвэллета, — сказал он, пряча улыбку. — Пожалей его, ему твой нрав не по плечу.
Маргарет слабо улыбнулась:
— Я покорилась.
— Да, — он встал с колена и задержал на ней взгляд. — Прощай, Марго.
— Прощай, — чуть слышно прошептала она.
Круто повернувшись, он пошел к двери.
Маргарет, не чувствуя под собой ног, шагнула вслед за ним, протягивая к нему руки.
— Ты еще вернешься сюда? — крикнула она и бросилась и нему в объятия.
— Вернусь, если останусь жив. Но тогда я поведу тебя под венец, — сказал он и склонился над ней, покрывая ее лицо долгими и страстными поцелуями.
Она не отворачивалась и не противилась, хотя ее губы оста вались безответными. Вдруг, словно опомнившись, он разжал свои объятия и скрылся за дверью. Маргарет опустилась возле стола на колени и зарыдала. Потом она затихла и так и оставалась на коленях, не замечая ничего кругом. Она и сама не знала, долго ли простояла так. Вдруг до нее донесся шум голосов и стук лошадиных копыт из-за окна. Поднявшись с колен, Маргарет подошла к окну и встала на высокую скамейку под окном. Внизу Саймон, прощаясь, пожимал руку Джеффри. Потом к Саймону подошел лорд Фалк, и Саймон опустился на колени, благословляемый Фалком. И вот уже Саймон сидит на коне. Он движется в направлении подъемного моста в окружении своих людей, поворачивает голову и смотрит на ее окно и машет рукой. Кавалькада удаляется, и цокот лошадиных копыт становится все тише и тише и совсем стихает.
Неслышно вошла Жанна, подошла к Маргарет и обняла ее за талию. Так — вдвоем — они стояли молча, пока Маргарет слегка не отстранилась от Жанны.
— Жанна, — сказала Маргарет, — распорядись, чтобы ко мне пришли кузен и его отец.
Голос Маргарет звучал довольно спокойно и твердо.
— Сейчас, дорогая. Что ты собираешься делать? — спросила Жанна.
— Пусть они придут сюда, — негромко, но настоятельно повторила Маргарет.
Графиня встретила шевалье и своего дядюшку, сидя за столом в кресле с высокой спинкой. Лицо Маргарет казалось надменным.