— Ой, как темно! — дрожащим голоском проговорила Жанна. — Здесь, кажется, крыса.
Снизу донесся бас Гастона:
— Если девушке страшно, я принесу лампу.
— Спасибо! — сразу же откликнулась Жанна с горячей признательностью в голосе.
Было слышно, как удаляются грузные шаги. Вскоре эти шаги сталиi слышны снова, но теперь они приближались. Гастон поднялся по лестнице и принес им лампу.
— На всю ночь хватит, если держать маленький огонек, — сказал он Маргарет.
При тусклом свете они увидели в одном из углов кучу соломы.
— Вам будет мягко там, — усмехнулся Гастон и спустился по лестнице вниз, пожелав им спокойной ночи.
— И тебе тоже, — отозвалась вслед ему Маргарет и закрыла вход на чердак, надежно заперев его на засов.
— Ты правда видела крысу? — спросила она у Жанны.
— Нет, я только слышала какую-то возню, — ответила Жанна так робко и тихо, словно боялась, как бы эта самая крыса ее не услышала. — Ты возьмешь этого Гастона с нами? — спросила она после недолгой паузы.
— Не знаю. Как ты думаешь, он честный человек?
— Он огромный, — сказала Жанна, ничуть не рискуя ошибиться.
— Что верно, то верно. С виду он свирепый, но, по-моему, порядочный человек. Может быть, я возьму его до Туринселя. Надеюсь, он не грабитель, который обманывает нас, чтобы легче было потом грабить.
— Я так не думаю, — сказал Жанна и осторожно опустилась на солому. — Слава Богу, здесь мягко и чисто.
Маргарет улеглась возле нее и с наслаждением потянулась:
— Ах, как мягко! Сказать по правде, я смертельно устала!
— Это грубое мужичье, паршивая еда и крысы, — горестно вздохнула Жанна. — Хорошо, если бы Джеффри уже заметил, что нас нигде нет, — с надеждой в голосе добавила она.
— Ни за что! Ты так говоришь, как будто хочешь, чтобы он поймал нас!
— Я и правда хочу, чтобы это случилось.
Маргарет приподнялась на локтях.
— Какое малодушие! Ведь если он нас поймает, для меня это будет смерть. Ты стала предательницей, Жанна? Ведь Саймон Бьювэллет не остановится перед тем, чтобы убить меня за это.
— Я упрошу Джеффри вступиться за тебя.
— Джеффри! Бьювэллет не послушает его! Насколько я понимаю, он во всем поступает по-своему. Он главный, а Джеффри только подчиняется его приказам.
— Джеффри не слепой исполнитель, у него и своя воля есть.
— Он не такой, как Бьювэллет. Тот ни перед чем не остановится.
— А ты что-то очень интересуешься Железным Лордом, — не без ехидства заметила Жанна.
— Интересуюсь? Я ненавижу его. Не затем ли я и сбежала, чтобы призвать к себе подмогу против него?
— У меня такое предчувствие, что вся эта глупая, сумасбродная затея ни к чему не приведет. Джеффри догонит нас.
— Нет, все будет, как надо. Если кто и догонит нас, будь это сам дьявол или Бьювэллет, он опоздает! Он еще узнает, что за птица Маргарет де Бельреми.
— А когда он догонит нас, Маргарет де Бельреми узнает, что он за птица. А если это будет Джеффри…
— Ой, хватит с меня болтовни об этом Джеффри!
— А с меня твоей болтовни об этом Бьювэллете, — огрызнулась Жанна и повернулась к Маргарет спиной.
Глава X
В Туринселе
На берегу весело журчавшего по камешкам ручья, сгрудившись под чахлым голым деревцем, сидели трое путников и поглощали свою скудную полуденную трапезу. Стоял легкий морозец, земля затвердела, и все трое сидели, закутавшись в просторные плащи и тесно прижавшись друг к другу, чтобы хоть немного согреться. Посредине, жуя хлебную корку и мясо, сидели Маргарет, с одного боку от нее скорчилась Жанна, а с другого съежился Гастон.
— Сколько еще лье до Туринселя? — с набитым ртом спросила Маргарет у Гастона. — Не знаешь?
— Две, наверное, — ответил он и извлек на свет Божий бутылку вина.
— Хочешь выпить, голубка? — спросил он у Жанны. — Выпей. Согреешься.
— Откуда это у тебя? — строго спросила Маргарет, округлив глаза.
Гастон хмыкнул.
— Из запасов трактирщика. Пока он спал нонешней ночью, я у него занял немного припасов.
— Ты… ты украл это? — поразилась Жанна.
— Ну, это слишком сильно сказано.
Маргарет тем временем откупорила бутылку и немного отпила из нее.
— Украл, не украл — все равно приятно и согревает, — сказала она. — Сколько я должен тебе за вино, Гастон?
— Ничего, — улыбнулся гигант. — Держи лучше свои золотые подальше. Зачем ты идешь в Туринсель?
Маргарет медлила с ответом.
— Я… я… Хорошо. Я скажу тебе всю правду, Гастон, но…